▒  «Мною всю жизнь движет зависть. Я завидовал красивым - и стал обаятельным, я завидовал умным - и стал неожиданным. Завидовал талантливым - и стал гениальным».

Сергей Параджанов.

</b>

 ⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰

<u> </u>

<i>

Сергей Параджанов родился 9 января 1924 го­да в Тифлисе (Тбилиси) в семье антиквара.

Эта профессия была потомственной в роду, и его гла­ва — Иосиф Параджанов надеялся, что его дети придут по стопам своих предков. Сам он был одним из богатых людей дореволюционного Тифлиса и помимо антикварного магазина владел еще не­сколькими заведениями, в том числе и публичным домом под названием «Семейный уголок». В доходном бизнесе мужа участвовала и его супруга Сиран, которая лично отбирала девиц для борделя. Девушек туда привозили из Франции.

Когда грянула революция, Иосиф лишился почти всего своего богатства, однако антикварный бизнес не бросил. Скупка и продажа ценных вещей оставались главным делом в его жизни. Однако времена были уже иные, и власти совершенно ина­че смотрели на занятие Параджанова-старшего. В конце 1920-х годов его арестовали в первый раз, а затем «ходки» на зону стали для него чуть ли не ритуалом. Однако никогда он не отсиживал свой срок полнос­тью - то его выпускали раньше срока за пример­ное поведение, то он попадал под амнистию. Как шутил позднее Сергей Параджанов, его отец, как примерный советский труженик, выполнял пяти­летки в четыре года.

В 1942 году Сергей Параджанов окончил среднюю школу и получил на руки аттестат, в котором значились следующие отметки: алгебра - посредственно, геометрия - посредственно, тригономет­рия - посредственно, естествознание - отлично, история - хорошо, география - посредственно, физика - посредственно, химия - хорошо, рисо­вание - отлично. Казалось бы, с таким аттестатом можно было идти куда угодно, но не в технический вуз. Но Параджанов поступил иначе - он стал студентом Тбилисского института инженеров железнодо­рожного транспорта. Однако прошел всего лишь год, и Параджанов понял, что поступил опрометчиво. Любовь к искусству взяла свое, он бросил железнодорожный институт и поступил сразу в два творческих вуза: на вокальный факультет Тбилисской консерватории и в хореографическое училище при оперном театре.

В 1945 году он перевелся в Московскую консерваторию в класс профессора Нины Дорлиак. Параллельно с учебой в консерватории Параджанов в 1946 году сдал всту­пительные экзамены на режиссерский факультет ВГИКа. Сначала он учился в мастерской Игоря Савчен­ко, а после его смерти - у Александра Довженко. Это был талантливый курс, на котором учились многие в будущем известные режиссеры советско­го кино А.Алов, В.Наумов, Ю.Озеров, М.Хуциев, Ф.Миронер, Г.Габай, Н.Фигуровский, Л.Файзиев и Г.Мелик-Аваков. Ученики этого курса принимали активное участие в съемках фильмов своего учите­ля И. Савченко «Третий удар» в 1948 году и «Тарас Шевченко» в 1951 году.

Параджанов окончил ВГИК в 1951 году. Его дипломной работой была короткометражная лента «Андриеш» (так звали пастушка из молдавской сказки). Спустя четыре года Параджанов вместе с режиссером Яковом Базеляном снял на кино­студии имени Александра Довженко полнометражный ва­риант того же сюжета с тем же названием.

</i>

♣

<u> </u> 

<i>

Обращение Параджанова к теме молдавского фольклора было не случайным, это перекликалось с его личной судьбой. Дело в том, что во время учебы во ВГИКе Сергей влюбился в Нигяр, девушку-татарку, которая была родом из Молдавии. Их знакомство произошло случайно. Зайдя в ЦУМ, Сергей в парфюмерном отделе вдруг увидел девушку, которая произвела на него сильное впечат­ление. Чуть ли не в тот же день Сергей пригласил ее на свидание. Их роман длился несколько месяцев и закончился браком. Однако их счастье дли­лось недолго. Нигяр происходила из патриархальной семьи, в которой царили весьма суровые нравы. Когда в Москву приехали братья девушки и узнали, что она без ведома родственников вышла замуж, они потребовали у Параджанова крупный выкуп.

У студента Параджанова таких денег не было, но он пообещал достать их, надеясь на помощь отца. В тот же день Иосифу Параджанову в Тбилиси было отправлено письмо, в котором сын буквально умолял дать ему требуемую сумму, обещая со временем обязательно ее вернуть. Но Иосиф был слишком обижен на сына за то, что тот изменил семейной традиции, не пошел по его профессиональным стопам, и в просьбе отказал. Финал этой истории был трагичен: родственники потребовали от девушки, чтобы она бросила нищего мужа и вернулась с ними на родину. Но та отказалась. И тогда родственники поступили с ней согласно своим патриархальным нравам — сбросили ее под электричку.

Обращение Параджанова к молдавской теме было данью памяти любимой девушке, которую Па­раджанов не забыл до конца своих дней. Хотя внеш­не его личная жизнь после этой трагедии складывалась вполне благополучно. В середине 1950-х годов, бу­дучи в Киеве, он женился на украинке, два года прожившей в Канаде, - Светлане Щербатюк. Элегантная, красивая, она вполне могла быть фотомо­делью. У них родился сын, которого назвали Суреном. Белокурый, как и его мать, мальчик внешне мало что взял от своего отца, который его обожал. Но жить в семье с Параджановым было сложно. Он был человеком непредсказуемым, странным, и многие его причуды воспринимались людьми как безумие. Соседи Параджанова по Тбилиси, когда он чудил, обычно говорили: «Сумасшедший на свобо­де». Свою жену Параджанов заставлял принимать участие в его мистификациях и причудах. Он наста­ивал, чтобы она чистила яблоки каким-то необыкновенным образом, ставила чашку на стол не так, а эдак, котлеты укладывала на блюдо особенным образом.

Светлана Щербатюк так и не сумела приспособиться к причудам своего мужа и в 1961 году, взяв с собой сына, покинула его дом. Но Параджанов навсегда сохранил в своем сердце любовь к этой женщине.

</i>

♣

<u> </u>

<i>На момент своего развода Параджанов успел снять в Киеве фильмы «Первый парень» в 1959 году и «Украинская рапсодия» в 1961 году. Третий фильм Параджанова вышел на широкий экран в 1962 году. Он назывался «Цветок на камне».

«Цветок на камне» вызвал серьезные нарекания со стороны руководителей украинского кинематографа, и его прокат был ограниченным - отпечатали всего лишь 158 копий фильма. При этом картину посмотрели 5 миллионов зрителей. Таким образом, за десять лет своего пребывания в кинематографе Параджанов снял четыре филь­ма, которые не принесли ему ни славы, ни почета. Ни один серьезный специалист в области кино не мог предположить, что режиссер, снимавший эти ленты, может достичь чего-то большего. И вдруг произошло чудо - в 1966 году Параджанов снял на киностудии имени Александра Довженко картину «Тени забытых предков» - фильм, ставший одним из самых ярких событий советского кино первой половины 1960-х годов и вставший в один ряд с такими шедеврами, как «Летят журавли» Михаила Калатозова, «Баллада о солдате» Григория Чухрая и «Иваново детство» Андрея Тарковского.</i>

♣

<u> </u>

<i> «Цвет граната» продержался в прокате несколько месяцев, после чего был снят. По­вод был серьезный — в декабре 1973 года Парад­жанова арестовали. За что? Ему инкриминировали гомосексуализм. Имело ли это обвинение под собой какие-либо основания? Здесь мнения расхо­дятся. Одни утверждают, что гомосексуализм имел место в жизни режиссера, другие отрицают это. В качестве веского аргумента приверженцы второй версии напирали на то, что Параджанов по сути своей был провокатором, любителем эпатажа. В его доме всегда было много людей, к которым режиссер относился прежде всего, как к аудитории. Причем это были совершенно разные люди. Среди них были его друзья, случайные знакомые и еще невесть кто. И каждый раз Параджанов устраивал перед ними маленький спектакль, во время которого зрители с трудом различали, где в его словах правда, а где вымысел. А говорил он вещи совсем не безобидные. Например, в одном случае он мог рассказать о том, как переспал с известной кино­актрисой, а в другом — как он соблазнил известного художника.

Люди, искушенные могли «отфильтро­вать» рассказы Параджанова по степени их правдоподобности, но новички терялись и принимали все за чистую монету. А Параджанову это нрави­лось. Видя, как у людей округляются от удивления глаза, он заводился еще больше и продолжал нести такое... Однажды его занесло слишком далеко. В интервью датской газете он заявил, что его благосклонности добивались аж два десятка чле­нов ЦК КПСС. Естественно, сказал это в шутку, но его слова были напечатаны и растиражированы по всему миру. Когда об этом стало известно в Крем­ле, была дана команда Параджанова посадить. Тем более что зуб на него имели многие: и в Госкино, и в Министерстве культуры, и в самом ЦК.

Дело против Параджанова фабриковалось в спешке, поэтому статьи, которые ему инкриминировались, на ходу менялись. То это были валютные операции, то ограбление церквей (он собирал ико­ны), то взяточничество. Наконец, остановились на гомосексуализме. Нашелся человек, который обязался дать против Параджанова соответствую­щие показания - тот его изнасиловал.

Параджанову дали пять лет, и отправили сначала в одну из зон под Ворошиловградом, за­тем под Винницей. Однако права переписки его не лишили. И он писал из колонии своим родным, друзьям, знакомым. </i>

♣

<u> </u>

<i>По словам очевидцев, первое время в неволе Параджанов был раздавлен, сломлен и унижен. Над ним издевались все - и начальство колонии, и некоторые из заключенных. Вдобавок ко всему у Параджанова было плохое здоровье - у него болело сердце, мучил диабет. В колонии ему сделали операцию на легком. Но, даже пребывая в этих нечеловеческих условиях, Параджанов оставался верен себе. Невзирая на насмешки других заключенных, он собирал на тюремном дворе выброшенные кем-то цветы, делал из них гербарии и отсылал в пись­мах друзьям. Однажды он подобрал крышку от ке­фира и гвоздем выдавил на ней портретик Пушкина. Зэки, обнаружив у него этот «медальон», похабно пошутили на этот счет, но не отобрали. Спустя десятилетие этот «медальон» попал к режиссеру Федерико Феллини, и он отлил из него серебряную медаль, которой с тех пор награждают лучший фильм на фестивале в Римини.

</i>

♣

<u> </u>

<i>Лиля Брик прилагала огромные силы к тому, чтобы облег­чить страдания Параджанова в тюрьме, вызволить его оттуда. Ей было в ту пору уже 80 лет, но она, несмотря на возраст, проявляла такую активность, которой могли бы позавидовать молодые. Именно она стала первой теребить иностранцев, чтобы они тоже поднялись на защиту Параджанова. Особенно сильным ее влияние было во Франции. В 1977 году она лично слетала в Париж, где открывалась выставка, посвященная Владимиру Маяковскому, и там встретилась с французским писателем-коммунистом, лауреатом Ленинской премии Луи Арагоном.

Она уговорила его встретиться в Москве с Брежневым и замолвить слово за Параджанова. Арагон согласился. Он действи­тельно встретился с генсеком и во время разговора упомянул о Параджанове. «Кто такой Параджа­нов?» - удивился Брежнев, который даже фамилии такой не знал. «Известный режиссер, - ответил Арагон. - Его посадили на пять лет, четыре из которых он уже отсидел. Нельзя ли его амнистировать?». Так как Брежнев хорошо относился к ком­партии Франции и лично к Луи Арагону, он пообе­щал обязательно разобраться в этом деле. И сдержал свое слово.

30 декабря 1977 года Парад­жанова освободили, скостив ему целый год.</i>

♣

<i>В октябре 1981 года Параджанов оказался в Москве у своих знакомых. Несмотря на то, что те обставили приезд Параджанова всеми необходимыми мерами предосторожности, старались дер­жать его в секрете, это не помогло. Вскоре о том, что Параджанов гостит в столице, стало известно многим, в том числе главному режиссеру Театра на Таганке Юрию Любимову. И он пригласил Парад­жанова к себе в театр, на генеральный прогон спектакля «Владимир Высоцкий». Так как с покойным поэтом и артистом Параджанова при его жизни связывали дружеские отношения, отказаться от этого приглашения он посчитал неэтичным.

На этом прогоне присутствовали многие деяте­ли литературы и искусства, а также представители Министерства культуры и органов КГБ. Когда спектакль закончился, началось его бурное обсужде­ние, в которое свою лепту внес и Параджанов. Выйдя на сцену, он весьма толково разобрал все сильные и слабые стороны постановки, дал режиссеру несколько дельных советов. Однако в конце выступления не сдержался. «Юрий Петрович, - об­ратился он к Любимову, - вы сильно не расстра­ивайтесь. Если вас за этот спектакль выгонят с работы, то вы не пропадете. К примеру, я уже несколько лет сижу без работы и - ничего. Живу, как видите. Правда, мне помогает сам папа римский, который посылает мне алмазы, а я их продаю...».

После этих слов в зале возникло оживление, ко­торое вдохновило Параджанова на еще более смелые заявления. Он разошелся не на шутку и принялся костерить, на чем свет стоит советскую власть, называя ее фашистской. Мол, лучшие люди отечества гниют в тюрьмах и лагерях, а «пыжиковые шапки с Лубянки» никак не могут успокоиться - даже сюда, в театр, заявились. Естественно, что после такого выступления пребывание Парад­жанова на свободе вновь оказалось под вопросом. Москва потребовала от Тбилиси «разобраться» с Параджановым. Грузинские власти отреагирова­ли на это весьма оперативно. На режиссера вновь завели уголовное дело - теперь его обвиняли в даче взятки. Причем повод к этому обвинению он вновь дал сам.

</i>

♣

<i>

Самое удивительное, что спустя каких-нибудь два года Параджанову разрешили вернуться в кинематограф. И произошло это в той же Грузии. Стоит отметить, что незадолго до этого Параджа­нов обратился к первому секретарю ЦК КП Арме­нии Демирчяну с просьбой разрешить ему снять в Армении народный эпос «Давид Сасунский», но тот ему в просьбе отказал. Вот тогда руку помощи режиссеру протянули со студии «Грузия-фильм».

Премьера нового фильма Параджанова состоялась в марте 1985 года. Однако, как и ранее, про­кат фильма оказался мизерным - было отпечатано всего лишь 57 копий, которые не собрали и полу­миллиона зрителей.

Благодаря фантастическому успеху фильма за рубежом Параджанову впервые удалось побывать за границей.

В последние несколько лет своей жизни Параджанов продолжал активно работать в кино. В 1986 году он снял документальный фильм «Арабески на тему Пиросмани», а два года спустя - художественный фильм «Ашик-Кериб», в основу которого была положена одноименная поэма Михаила Лермон­това. Последняя работа режиссера была показана в 1988 году на фестивале в Венеции. Газета «Монд» по этому поводу писала: «Лучшей витрины перестройки в советском кинематографе, чем фильмы «Ашик-Кериб» Сергея Параджанова и «Маленькая Вера» Василия Пичула, на фестивале в Венеции трудно было желать.

Поистине — передвижное произведение искусства. Но он поражает гостей фестиваля в Венеции не только внешним видом, но и откровенностью своих выска­зываний. В свои 64 года он наконец очутился в Западной Европе. Вчера - Голландия, сегодня - Ве­неция, а завтра его ждут в Нью-Йорке и Париже...»

В 1989 году Параджанов приступил к работе над очередным фильмом - «Исповедь», который должен был стать автобиографическим. Однако снять его Параджанов так и не успел.

17 июля 1990 года он вернулся на родину - правда, не в Тбилиси, а в Ереван, и спустя три дня скончался.

</i>

【】О выдающемся режиссере вспоминает его друг - режиссер Роман Балаян. Звучат фрагменты интервью самого Параджанова.

http://tvkultura.ru/video/show/brand_id/20882/episode_id/944766

♠

【】Сергей Параджанов глазами Александра Кайдановского

http://tvkultura.ru/article/show/article_id/67361?fb_action_ids=3341404231889

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

♠ ♣ ♠  http://chtoby-pomnili.com/page.php?id=124

♣ ♠ ♣  Фотографии, портреты

https://www.google.ru/search?q=%D1%81%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B9+%D0%BF%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2&newwindow=1&es_sm=122&biw=1280&bih=631&tbm=isch&source=lnms&sa=X&ei=usquVK2aAon1UubhgPAJ&ved=0CAYQ_AUoAQ