~ °l||l°~
<b> Кунсткамера </b>~ °l||l°~
<b> <i> Фазиль Искандер
ПИСЬМО
</i></b>
☝☟
<i>
На следующий день я
гулял по берегу
моря, все еще
находясь под
впечатлением свидания,
вспоминая его волнующие
подробности и, главное,
чувствуя
себя на голову выше, чем до него.
Следующая встреча должна была
произойти через день. И хотя вчера я ее
упрашивал
встретиться сегодня же, а она никак не соглашалась, ссылаясь на
домашние
дела, теперь мне казалось, что
передохнуть один день
даже не
помешает.
Мысленно
перебирая несметные богатства вчерашнего свидания, я гулял по
берегу моря.
День был солнечный и еще не очень жаркий. Неожиданно на берегу
я встретил
Костю. Он тоже гулял один. Мы
поздоровались, и я крепче обычного
пожал ему
руку, стараясь внушить ему этим благородное сочувствие и пожелание
мужественно
справиться с неудачей. Я почувствовал, что и
он крепче обычного
пожал
мне руку, и вдруг
я понял, что он каким-то
образом догадался о
случившемся и
теперь молча поздравляет меня с честной
победой. Такое
благородство восхитило меня, и я еще сильней пожал ему
руку. Наверное, он у
нее был и
она ему все сказала, решил я.
-- Ты был у нее? -- спросил я.
-- Нет, -- сказал он, -- я только что приехал
с учений и сегодня же
уезжаю.
-- Куда?
-- В Ленинград, -- сказал он и сам с
любопытством заглянул мне в глаза.
-- А разве
она тебе не говорила?
-- Наверное, забыла, -- ответил я,
кажется, выдержав его взгляд.
Это
известие было как гром в
ясном небе. Кажется, мне усилием
воли
удалось
остановить часть крови, хлынувшей в лицо.
-- Сегодня она меня провожает, -- добавил
он как-то чересчур буднично.
Мы
продолжали идти вдоль
набережной. Кажется, он
предложил мне
где-нибудь
посидеть на прощанье, но я ничего не слышал и ничего не понимал и
в первое же
удобное мгновение расстался с ним.
Так вот, оказывается, какой ценой досталась мне эта победа! Значит, я
просто занял временно опустевшее место! Я стал заново прокручивать день за
днем все
наши последние встречи и понял, что
потепление в наших отношениях,
тайные знаки внимания и, наконец,
это венчающее все свидание
объяснялись
тем, что он
уезжает.
Я,
конечно, знал, что он собирается
поехать учиться в академию, но
почему-то
думал, что это будет не скоро, в самом конце августа, а во-вторых,
ни разу
даже в мыслях не
связывал свою победу
с таким механическим
устранением
соперника. Все это показалось мне теперь нестерпимо гнусным.
В субботу вечером, гуляя по портовой улице, я
увидел ее с сестрой в
толпе
подружек. По установившемуся обычаю я должен был подойти.
Она была все в том же голубом с искорками
платье, но теперь оно мне
показалось
каким-то змеистым. Мы кивнули друг другу,
но я не подошел. Мы
продолжали
гулять в разных компаниях, я со своими друзьями, она со своими.
Видимо, она решила, что я
стесняюсь ее подружек, и вместе
с сестрой
приотстала
от остальных. Но я и тут не подошел. С язвительным наслаждением я
заметил в ее
лице некоторые признаки растерянности или паники, как мне тогда
показалось.
Сестра ее, словно наконец-таки
проснувшись, оглядывала меня с
уважительным
любопытством.
Товарищи
мои, которые теперь
обо всем знали,
глядели на меня
подобревшими
глазами, как на человека, который роздал
нищим привалившее ему
суетное
богатство и вернулся к бедным, но честным друзьям.
Наконец
меня подозвала ее
сестра. Сама она
стояла у парапета,
ограждающего
берег. Она стояла лицом
к морю. Когда я подошел, она
слегка
повернулась
ко мне.
-- Что случилось? -- спросила она,
осторожно заглянув мне в глаза.
--
Костя уехал? -- спросил я, ожидая,
что она сейчас растеряется. Но
она
почему-то не растерялась.
-- Да, -- сказала она, -- просил передать
тебе привет.
-- Спасибо, -- проговорил я с театральным
достоинством и добавил: -- Но
украденные у
него свиданья мне не нужны.
Это
была тщательно подготовленная и,
как мне казалось, убийственная
фраза.
-- Вон
ты как... -- прошептала
она одними губами, словно внезапно
осознав свою
непоправимую оплошность.
В
следующее мгновенье она повернулась и,
склонив свою жалкую и милую
головку, стала уходить
от меня, все убыстряя и убыстряя шаги, как и все
женщины,
стараясь опередить набегающие слезы.
Мне ужасно захотелось кинуться за
нею, но я сдержался. В городе стало
тоскливо и
пусто, и я ушел домой.
В
тот же вечер я заболел ангиной,
а через
неделю, когда выздоровел,
острота
разрыва смягчилась, отошла.
К слову сказать, один
из моих друзей, как
выяснилось впоследствии,
каждый раз,
влюбившись в какую-нибудь девушку, обязательно заболевал. Причем
степень
заболевания прямо соответствовала силе
увлечения и имела довольно
широкую
амплитуду от лихорадки до гриппа.
Но
с той, которая
прислала мне прекраснейшее
письмо, мы больше не
виделись.
Кажется, в тот же год родители ее продали свой домик и переехали в
другой
город.
Еще во времена нашего знакомства мне иногда приходила в голову мысль,
что сама она
не смогла бы написать такого огненного
послания. Может быть,
думал я, она
переписала его из какого-нибудь старинного романа,
только
вставила
кое-что от себя. Такое предположение
меня нисколько не оскорбляло.
Я считал,
что она передала мне знак, точный иероглиф своего состояния. А кто
выдумал сам
иероглиф, в конце концов, было не так уж важно.
Но, с другой стороны,
кто его знает, может быть, чувство озарило ее
вдохновением,
которого хватило только на это письмо? Так или
иначе, теперь
это тайна, разгадывать которую сам я
не намерен и тем более не
намерен
выслушивать
любые предположения со стороны, причем не только проницательные,
но даже и
льстящие самолюбию рассказчика.
</i>
▻
http://www.ouc.ru/iskander/pismo.html
      ~ °l||l°~ °l||l°~ °l||l°~ °l||l°~
°l||l°~ °l||l° ~