9 мая 2016 г.

✨✨
<i>
Думать - самая трудная из работ. Видимо, поэтому так мало людей ею занимаются.
</i>
&emsp; © <b>Генри Форд.

</b>

<b> ‎ Алексей Кольцов
</b>
&emsp;  • ◦
<i><b>
Последний поцелуй
</b>
Обойми, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз - поскорей -
Поцелуй горячей.
Что печально глядишь?
Что на сердце таишь?
Не тоскуй, не горюй,
Из очей слез не лей;
Мне не надобно их,
Мне не нужно тоски...
Не на смерть я иду,
Не хоронишь меня.
На полгода всего
Мы расстаться должны;
Есть за Волгой село
На крутом берегу:
Там отец мой живет,
Там родимая мать
Сына в гости зовет;
Я поеду к отцу,
Поклонюся родной
И согласье возьму
Обвенчаться с тобой.
Мучит душу мою
Твой печальный убор,
Для чего ты в него
Нарядила себя?
Разрядись: уберись
В свой наряд голубой
И на плечи накинь
Шаль с каймой расписной;
Пусть пылает лицо,
Как поутру заря,
Пусть сияет любовь
На устах у тебя;
Как мне мило теперь
Любоваться тобой!
Как весна, хороша
Ты, невеста моя!
Обойми ж, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз - поскорей -
Поцелуй горячей!
</i>

&emsp
[]]]
<i>
Быть хорошим — это очень изнашивает человека.
</i>
<b>© —  Марк Твен
</b>
 []]]
<i>
Спасать можно человека, который не хочет погибать.
</i>
<b>© —  Лев Николаевич Толстой
</b>

[]]]
<i>
В Интернете каждый хочет найти кого-то красивого, обворожительного, парадоксального, не похожего на других, незаурядного человека, т. е. такого как он сам.
</i>
<b> © — Януш Леон Вишневский
</b>
--
<i>
Что день грядущий приготовит нам, то и съедим, коли не нас ам-ам.
</i>

<b> © — Виктор Шендерович</b>
༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼
<b>
9 ПОСТУПКОВ РУКОВОДИТЕЛЕЙ, ИЗ-ЗА КОТОРЫХ УХОДЯТ ЛУЧШИЕ СОТРУДНИКИ
</b>
༼༼༼༼༼༼༼༼༼
༼༼༼༼༼༼
༼༼༼༼
༼༼
<i><b>
Это раздражает хороших сотрудников больше всего!
</b>
Удивительно, но многие руководители часто жалуются на то, что от них уходят лучшие сотрудники. Если это так, у них есть причины бить тревогу, т.к. для любой компании нет ничего хуже потери ценных кадров.

Можно списывать эти проблемы на что угодно, но факт остается фактом: люди не уходят, если их не устраивает работа; люди уходят, если им не нравится руководитель.

Кстати, проблем можно избежать, взглянув на ситуацию по-новому и приложив немного усилий.

Прежде всего, необходимо понять, какие действия руководителей раздражают хороших сотрудников больше всего.

༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼ ༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼ ༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼ ༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼
•<b> 3. Отсутствие человеческой заботы</b>

Более половины сотрудников покидают свои рабочие места, потому что им не удается выстроить доверительные отношения с начальством. Умные руководители умеют поддерживать баланс между профессионализмом и человечностью. Они празднуют успехи сотрудников вместе с ними, пытаются помочь тем, кто переживает не лучшие времена, и заставляют работать на пределе возможностей, если это необходимо. Те же, кому это чуждо, продолжают жаловаться на высокий процент текучести кадров. Вряд ли люди будут работать на вас, не чувствуя вашей эмоциональной вовлеченности и искренней заботы об их благе.


༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼ ༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼ ༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼ ༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼
•<b>4. Невыполнение обязательств </b>

Давая сотруднику обещание, вы можете осчастливить или разочаровать его, спровоцировав уход. Выполнив обещание, вы оправдываете доверие и растете в его глазах, что, бесспорно, очень важно. Отказываясь от обещания, вы выглядите скользким типом, который не уважает чужих чувств. Если руководитель не выполняет свои обещания, рано или поздно все сотрудники начинают следовать его примеру.

༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼
• <b>5. Найм и продвижение неподходящих специалистов </b>  

Хорошие трудолюбивые сотрудники хотят видеть рядом с собой таких же добросовестных коллег. Если руководитель не заботится о тщательном отборе новых кадров, это демотивирует тех, кто уже работает в компании. Продвижение неподходящих специалистов всегда приводит к плачевным результатам. Человек, который упорно трудился, но остался без повышения, наверняка оскорбится и начнет искать своему таланту новое применение.

 </i>•
༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼
༼༼༼༼༼༼༼༼༼༼
༼༼༼༼༼༼༼༼
༼༼༼༼༼༼
༼༼༼༼
༼༼
            ______Oooo_
____oooO__(___)__
___(___)____)_/___
____\_(____(_/____
_____\_)________
                 
     
&emsp;    <b>  Да здравствует всё то, благодаря чему мы, несмотря ни на что!   </b>  
                                                                                  
         &emsp;  ҈ ҈  ҈  ๑๑
&emsp;  &emsp;  ҈
 &emsp;  &emsp;  
&emsp;  &emsp;  
<i>
приятно думать о мужчине
случайно встреченном в метро
поулыбаться и расстаться
не поломав друг другу жизнь
© Белоснежка

           

&nbsp; &nbsp; В Москве жарко и сухо. Вчера с внучкой поехали к моим друзьям, еле втиснулись в переполненный трамвай, народ ехал гулять в ближайший парк с аттракционами. Из окна впервые в этом году увидела расцветший тюльпан. Еще неделю назад были только чуть зеленые почки на деревьях…
</i>
..╗╗
»
.(.¯. )
.Ƹ̵̡Ӝ̵Ʒ<i>   – задумчивый
</i>
<b> q ɯ ɐҺvоw ɯǝʎɓǝvɔ wоɯ о 'qɯиdоʚоɹ онжоwεоʚǝн wǝҺ о </b>

      ●  ✷◗                              

<i>Б о д р я щ е е приложение</i>
<b> Проразное  </b>
 
<i>
<u> Игра слов</u>

Если чувствуешь себя не в своей тарелке, значит попал в чужое блюдо.  ©
</i>ܢ

̯͡

<i>
Я слишком быстро вожу машину, чтобы переживать из-за холестерина!
</i>
&emsp; ©  <b>— Михаил Жванецкий

</b>


<b> Лев Рубинштейн

ДЕДЫ И ПОБЕДЫ

  </b>  

<i> Как человек своего поколения я, когда вижу широко распространившийся нынче «слоган» «Спасибо деду за победу», просто не могу не задаться вопросом: «Какому именно деду? Как его зовут или звали? На каком фронте сражался? Выжил? Погиб?»


Привлекательность этой формулы вполне понятна. Рифменная пара «деды-победы» имеет давнюю и почтенную историю. Вот и в старой солдатской песне поется «Наши деды – славные победы. Вот кто наши деды».
И все же?

Я принадлежу к тому поколению, для которого те, кого теперь называют дедами, были всего лишь отцами. И их было очень много. И они были молодыми тогда. И они были совершенно разными — умными, глупыми, добрыми, вредными, честными, жуликоватыми.

Я родился через пару лет после окончания войны, но ее тяжелое дыхание еще явственно ощущалось в воздухе. Это дыхание ощущалось в разговорах, в словечках, в вещичках, в повседневном быте. Ребята постарше донашивали отцовские сапоги. Ребята помладше, вроде меня, играли в армейские пуговицы, в полевые бинокли и противогазы. Отцовская меховая жилетка, которую я многие годы поддевал для тепла под пальто, дожила до конца 70-х годов.

К фронтовикам в те годы вообще не было никакого специального отношения.

В детстве мне казалось вполне обыденным, что вокруг меня очень много инвалидов и увечных.

Фронтовики, и мой отец в частности, мало и неохотно рассказывали о войне. Больше рассказывала мама. В том числе и об отце. И показывала — по секрету от него — его письма. Мне запомнилось письмо, в котором он сообщал, что выписался из госпиталя после — слава богу — не очень сильного ранения. «А о том, что он попал в госпиталь, он не написал, - говорила мама, - Не хотел тревожить родных».

Мама рассказывала много. И особенно — про время эвакуации.

Например, о том, как по пути в эвакуацию в Уфу, она вышла на какой-то станции, чтобы взять немного кипятку, а состав, в котором она ехала с трехлетним сыном, моим старшим братом, в это время ушел. Тогда же никаких расписаний не было. Поезд мог стоять на станции несколько часов, а мог и несколько минут.

Нетрудно представить себе ее состояние в тот момент.
Она помчалась к коменданту станции. Она рассказала ему, что произошло. Он был нетрезв и весел. «Я смогу вам помочь, — сказал он, — но придется заплатить». «Как заплатить! У меня же все там, в поезде. И сын там! У меня ничего нет». «Ну, как это ничего нет!» — сказал комендант и вполне недвусмысленно подмигнул.

Мама в ужасе убежала от него и стала метаться по вокзалу. В полном отчаянии она сунулась в военный поезд. Увидела молодого лейтенанта, который согласился выслушать ее историю, который поверил ей и который, рискуя многим, нарушая суровые правила военного времени, взял незнакомую штатскую женщину без единого документа в кармане в поезд. «Но в вагон не могу», — сказал он. И она ехала на открытой площадке поезда, закутавшись в тулуп, который ей дал неизвестный солдатик.

И они нагнали свой поезд. Когда мама вбежала в вагон, она увидела и услышала, как незнакомые женщины на чем свет стоит костерят мамашу, бросившую собственного ребенка.

В Уфе их поначалу поселили — то есть подселили — в квартиру какого-то военного. Вечерами хозяин дома выпивал пару стаканов мутного самогона и заводил казавшиеся немыслимыми в те времена разговоры. Он не скрывал своего откровенного злорадства по поводу того, что немцы стояли под Москвой. «Ну что, — говорил он, наливая третий стакан, — придет немец-то в вашу жидовскую Москву, наведет там порядок-то. Мужик-то твой где? Под Ленинградом? И туда немец придет, вот увидишь».

Работал он, между прочим, кем-то там в местном военкомате. Не больше и не меньше. Почему он был столь откровенен? Бог его знает. Может быть, под воздействием самогона. А может быть, понимал, что мама не пойдет на него доносить. А может быть, и просто провоцировал.

Я уверен, что он пережил войну, и после нее жил долго. И наверняка был награжден каким-нибудь орденом. А может быть, и выступал перед учащимися местной школы, где рассказывал детишкам о своих военных подвигах.

И этот человек был чьим-то дедом. И портрет этого героя в военной форме тоже лежит в чьем-нибудь семейном альбоме.

И чьим-то дедом был тот самый комендант той самой станции, где мама отстала от поезда и чуть не потеряла своего сына.

И тот мимолетный лейтенант, взявший маму в поезд, и солдат, поделившийся с мамой тулупом, — чьи-то деды.

И мой сосед по коммуналке, безногий дядя Коля, сильно пьющий баянист, штурмовавший в 44-м году Кенингсберг, тоже дед своим внукам.
И другой сосед, дядя Леня, бывший танкист с наполовину сожженным лицом, тоже чей-то дед.

И мамин двоюродный брат дядя Йоня, трижды бежавший из плена, а при последнем, удачном побеге отморозивший левую ступню, которую потом пришлось ампутировать, дядя, Йоня, об истории которого не очень-то было принято говорить вслух, потому что после побега он на несколько лет попал в совсем другой лагерь, откуда вернулся уже полным инвалидом, тоже был чей-то дед.

И сука-особист, который в 41-м году полдня допрашивал моего дядю Мотю, морского офицера, добиваясь, но не добившись от него показаний на его друга и однополчанина, заподозренного в «пораженческих разговорах» — тоже чей-то дед.

И тот, кто мерз в окопах, чей-то дед. И тот, кто врывался в дома чеченцев, ингушей, калмыков, крымских татар со словами «десять минут на сборы», тоже чей-то дед.

И мой отец, прошедший войну от первого до последнего дня, воевавший на Ленинградском фронте, тоже дед. Дед моей дочери и моего племянника.
Все они деды. Но какие это разные деды.

Нету и никогда не было «дедов» вообще. Среди «дедов» были и настоящие герои, и трусы, и негодяи, наживающиеся на чужих несчастьях, и просто люди, просто мужчины и женщины, на чье поколение свалилась война. Они не выбирали свою участь. Участь сама выбрала их - так получилось. И под тяжестью этой общей участи каждый проявлял себя так, как он себя проявлял.

Слово «деды» означает не только дедов, то есть отцов наших родителей.
Этим словом, например, называют старослужащих в армии.

А также это слово во многих славянских языках означает предков вообще. И именно архаический, языческий культ предков, резко отскочив на несколько эпох назад, упорно и вполне целенаправленно пытаются теперь возродить в нашем обществе.

Оттуда и цветущий, агрессивный антиисторизм, поразивший сознание многих сограждан.

Оттуда же катастрофическое непонимание того, что надпись «На Берлин» на борту танка Т-34 в далеком 1944-м году и такая же, но на заднем стекле «Фольксвагена» в наши дни - это две разные надписи, не только не имеющие друг к другу никакого отношения, но и совершенно разные, чтобы не сказать противоположные, по значению и по содержанию.

Оттуда же и гламурный патриотизм, ставший не столько живым чувством, сколько доходным «брендом», и вальяжная «диванная» воинственность, и игрушечное геройство, и нравственная инвалидность, и историческая глухота.

А деды, конкретные человеческие деды, — все разные. У каждого есть имя, фамилия, биография. И эти биографии тоже разные. Иногда реальные, иногда выдуманные. Да и не проверишь теперь: в живых к сегодняшнему дню остались буквально единицы. Да и не надо уже, пожалуй, ничего и никого проверять — теперь-то зачем. Про это надо просто помнить. Вот и все.

http://www.inliberty.ru/blog/2314-Dedy-i-pobedy
</i>


<i>"Не надо лгать себе. Хотя бы себе! Трудно Вам согласиться со мной, но советская военщина — самая оголтелая, самая трусливая, самая подлая, самая тупая из всех, какие были до неё на свете. Это она «победила» 1:10! Это она бросала наш народ, как солому, в огонь — и России не стало, нет и русского народа. Мы войну выиграли завалив немцев горами трупов и залив их морем крови. То, что было Россией, именуется ныне Нечерноземьем, и всё это заросло бурьяном, а остатки нашего народа убежали в город и превратились в шпану, из деревни ушедшую и в город не пришедшую."  </i>

<b> Виктор Астафьев</b>  
<b> </b>  <i>  </i>

•••

<b> ᏣᏁ Ь крылатых слов и ы Ѫ นี  </b>

Крылатые слова известны нам с детства. Действительно, кто из нас не слышал: «В здоровом теле здоровый дух» или: «Аппетит приходит во время еды»? И чем взрослее, начитаннее, образованнее становится человек, тем богаче его багаж крылатых слов. Это и литературные цитаты. и исторические фразы, и расхожие слова-образы.

Но здесь же таится и проблема: блеснув чьей-либо мыслью или удачным оборотом, люди обычно или смущенно оговариваются: «Не помню, кто это сказал...», или ссылаются на некоего поэта (без указания его имени — «как сказал поэт...»), или вовсе, ничтоже сумняшеся. приписывают всякое яркое выражение Наполеону.

А ведь за каждым словом или высказыванием стоит его автор (вполне определенный человек — философ, поэт, исторический деятель и т. д.) или какой-либо конкретный источник, например, Библия. Это и отличает собственно крылатые слова от устойчивых фразеологических оборотов («кричать во всю Ивановскую», «верста коломенская» и т. д.), которые имеют анонимное или фольклорное происхождение.

•••

<b> Быть на седьмом небе</b>
<i>
Первоисточник — сочинение «О небе» древнегреческого философа Аристотеля (384—322 до н. э.), который говорит в нем об устройстве небесного свода. Он полагал, что небо состоит из семи неподвижных кристальных сфер, на которых расположены звезды и планеты.

Видимо, это представление было очень распространенным в древности. Так, о семи небесах неоднократно говорится и в Коране. И сам Коран, как считается по исламской традиции, был принесен ангелом именно с этого, седьмого неба. Выражение, образованное по тому же типу, есть и в Библии (Новый Завет, Второе послание апостола Павла к Коринфянам, гл. 12, ст. 2): «...Восхищен был до третьего неба».

Иносказательно о высшей степени радости, блаженства и пр
</i>
•••
<b>
В Багдаде всё спокойно
</b>
<i>
Фраза из кинофильма «Волшебная лампа Аладдина» (1966), снятого режиссером Борисом Рыцаревым (р. 1927) по сценарию Виктора Станиславовича Витковича и Григория Борисовича Ягдфельда.

Это выражение представляет собой парафраз строки, часто встречавшейся в донесениях российского генерала Ф. Ф. Радецкого с театра русско-турецкой войны (1877—1878). См. На Шипке всё спокойно.

Шутливо: все хорошо, нормально, беспокоиться не о чем.
</i>

•••
&emsp;  &emsp; █▓▒░   <b> Ах, это так интересно! </b>

&emsp;  &emsp;                                              
<b>
АФОРИЗМЫ ЛЕОНИДА ШЕБАРШИНА
</b>
Генерал Шебаршин говорил: «Моя душа принадлежит разведке». Но мало кто знает, что у Леонида Владимировича была ещё одна страсть. Он был замечательным острословом, автором многих афоризмов. Они вошли в книгу «Хроники Безвременья. (Заметки бывшего начальника разведки)», изданную в 1998 году и ставшую сегодня библиографической редкостью.

Леонид Владимирович Шебаршин был профессиональным разведчиком, офицером, человеком гибкого склада ума. Возможно поэтому он стал настоящим философом, который внимательно наблюдал за жизнью и остроумно её комментировал.

Л. Шеборшин  застрелился  в марте 2012 г.   Оставил предсмертную записку, которая, естественно, засекречена.  Скорее всего, в ней был его последний афоризм.  Поскольку он остался неизвестным, каждый имеет возможность предложить собственный вариант.  Лучший вариант будет представлен руководству ФСБ и СВР.
<i>
Если дела будут идти таким манером, то у народа не останется сил даже для гражданской войны.

Многие ушли в политику потому, что это более доходное дело, чем вооружённый грабёж.

Демократы стесняются употреблять слово «товарищ». Они слишком хорошо друг друга знают.

Из двух зол следует выбирать известное.

Такие тяжёлые времена, а никого ещё не расстреляли. Будто и не в России живём.
</i>
░░░
__________Oooo_
____oooO__(___)__
___(___)____)_/___
____\_(____(_/____
_____\_)________


สวัสดีค่ะเพื่อนๆทุกคนขอทุกคนโชคดีน่ะค่ะ

<b>   Мудрость, ирония и …   </b>

ﺼﮕﭫﯤﺖﮢﯔﭫﮱﺼﮕﭫ                      

Читайте, выбирайте, смакуйте слова и мысли, познавайте мир и заглядывайте в себя! Помните: совсем необязательно менять окружающий мир, можно просто изменить свой взгляд на него.

シ美 上司子正し美
<i>
<b>
У страха длинные ноги - Fear has long legs
</b>
&emsp;&emsp; Английские пословицы и поговорки
</i>
  歡昆慲
<i>
<b>
Долгий опыт обогащает ум
</b>
&emsp; &emsp; Арабские пословицы и поговорки
</i>
של העם הקדום
<i>
<b>
Если кто-нибудь потащит тебя по камням, ты должен потащить его по железняку
</b>
&emsp;&emsp; Африканские пословицы и поговорки.
</i>
ძალიან საინტერესო ანდაზები



&emsp;  &emsp;<b>Помним</b>

&emsp;  &emsp;❖    
<b>
КОРОЛЕВА ИЗ САТИРИКОНА
</b>
﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌
<i>
Читателей подкупал острый взгляд юмористки и сочувствие к персонажам - детям, старикам, вдовам, отцам семейств, барынькам: В ее рассказах присутствовали и очеловеченные животные. По всей России ждали появления новых работ Тэффи, причем читательская аудитория состояла из представителей разных социальных слоев; это были адвокаты, гувернантки, белошвейки, профессора, актеры, приказчики: Особенно любила ее молодежь, в настольных периодических изданиях которой - "Сатириконе", "Русском Слове", Календаре-справочнике "Товарищ" - постоянно печатались произведения писательницы. Десятилетия спустя, драматург-сказочник Евгений Шварц вспоминал о своем увлечении Аверченко и Тэффи: "Она и Аверченко нравились мне необыкновенно. И не мне одному".

Настоящее имя Надежда Лохвицкая (Бучинская), писатель, умерла Париже в 1952 году в возрасте 80 лет
<b>
Правила жизни
Тэффи
</b>
Я НЕ ТОЛЬКО УМЕЮ ОЧАРОВЫВАТЬ, рассказывать были и небылицы, но и заговаривать боль.

ЗНАКОМЫЙ ПОМЕЩИК НАПИСАЛ из Казани, что имение разграблено крестьянами и что он ходит по избам, выкупая картины и книги. В одной избе увидел чудо: мой портрет работы художника Шлейфера, повешенный в красном углу рядом с Николаем Чудотворцем. Баба, получившая этот портрет на свою долю, решила почему-то, что я великомученица.

АНЕКДОТЫ СМЕШНЫ, КОГДА ИХ РАССКАЗЫВАЮТ. А когда их переживают, это трагедия. И моя жизнь — это сплошной анекдот, то есть трагедия.

Я МЕЧТАЛА БЫТЬ ХУДОЖНИЦЕЙ. И даже по совету одной очень опытной одноклассницы-приготовишки написала это желание на листочке бумаги, листочек сначала пожевала, а потом выбросила из окна вагона. Приготовишка говорила, что средство это «без осечки».

Я ПОЧУВСТВОВАЛА СЕБЯ ВСЕРОССИЙСКОЙ ЗНАМЕНИТОСТЬЮ в тот день, когда посыльный принес мне большую коробку, перевязанную красной шелковой лентой. Она была полна конфетами, завернутыми в пестрые бумажки. И на этих бумажках мой портрет в красках и подпись: «Тэффи»! Я сейчас же бросилась к телефону и стала хвастаться своим друзьям, приглашая их к себе попробовать конфеты «Тэффи». Я звонила и звонила, созывая гостей, в порыве гордости уписывая конфеты «Тэффи» и добросовестно уничтожая их. Я опомнилась, только когда опустошила почти всю трехфунтовую коробку. И тут меня замутило. Я объелась своей славой до тошноты и сразу узнала обратную сторону ее медали. И больше меня уже никакими доказательствами славы не проймешь. А конфеты, как ни странно, люблю по-прежнему. Должно быть, оттого, что они мне запрещены.

У МЕНЯ КОШАЧЬИХ СТИХОВ набралось бы на целый том. Но они слишком интимны, чтобы их обнародовать, придавать гласности.

ЧЕЛОВЕК, НЕ ЛЮБЯЩИЙ КОШЕК, никогда не станет моим другом. И наоборот, если он кошек любит, я ему много за это прощаю и закрываю глаза на его недостатки. Вот, например, Ходасевич. Он любил кошек и даже написал стихи о своем коте Мурре.

Я ОЧЕНЬ ЛЮБИЛА ГУМИЛЕВА. Он, конечно, был тоже косноязычным, но не в очень сильной степени, а скорее из вежливости, чтобы не очень отличаться от других поэтов.

ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬСТВО — явление в писательском кругу чрезвычайно редкое. Почти небывалое.

КАК ЧАСТО УПРЕКАЮТ ПИСАТЕЛЯ, что конец романа вышел у него скомкан и как бы оборван. Теперь я уже знаю, что писатель невольно творит по образу и подобию судьбы. Все концы всегда спешны, и сжаты, и оборваны.

ТУРГЕНЕВ — ВЕСНОЙ, Толстой — летом, Диккенс — зимой, Гамсун — осенью.

КОТИКОВАЯ ШУБКА — ЭТО ЭПОХА ЖЕНСКОЙ БЕЖЕНСКОЙ ЖИЗНИ. Удивительный зверь этот котик. Он мог вынести столько, сколько не всякая лошадь сможет.

ВЕЗДЕ МОЖЕТ ЖИТЬ ЧЕЛОВЕК, и я сама видела, как смертник, которого матросы тащили на лед расстреливать, перепрыгивал через лужи, чтобы не промочить ноги, и поднимал воротник, закрывая грудь от ветра. Эти несколько шагов своей жизни инстинктивно стремился он пройти с наибольшим комфортом.

КАК ГОВОРИТСЯ, победителей не судят. Кто-то ответил на эту пословицу: «Не судят, но часто вешают без суда».

ЛЕНИН, рассказывая о заседании, на котором были Зиновьев, Каменев и пять лошадей, будет говорить: «Было нас восьмеро».

Я ОТВЕЧАЛА НА ВСЕ ПРИГЛАШЕНИЯ (вернуться в СССР. — Esquire) так: «Знаете что, милые мои друзья, вспоминается мне последнее время, проведенное в России. Было это в Пятигорске. Въезжаю я в город и вижу через всю дорогу огромный плакат: „Добро пожаловать в первую советскую здравницу!“ Плакат держится на двух столбах, на которых качаются два повешенных. Вот теперь я и боюсь, что при въезде в СССР я увижу плакат с надписью: „Добро пожаловать, товарищ Тэффи“, а на столбах, его поддерживающих, будут висеть Зощенко и Анна Ахматова».

УЖАСНО НЕ ЛЮБЛЮ СЛОВО «НИКОГДА». Если бы мне сказали, что у меня, например, никогда не будет болеть голова, я б и то, наверное, испугалась.

ЧТОБЫ ЗАЛЕЗТЬ МНЕ В ДУШУ, без калош не обойтись. Ведь душа-то моя насквозь промокла от невыплаканных слез, они все в ней остаются. Снаружи у меня смех, «великая сушь», как было написано на старых барометрах, а внутри сплошное болото, не душа, а сплошное болото.

КОГДА У МЕНЯ НЕНАМАЗАННЫЕ ГУБЫ, у меня голос звучит глухо, и ничего веселого я сказать не могу.

НАДО МНОЮ ПОСМЕИВАЮТСЯ, что я в каждом человеке непременно должна найти какую-то скрытую нежность. Я отшучиваюсь: «Да, да, и Каин был для мамаши Евы Каинушечка».

МНЕ ГОРАЗДО ПРИЯТНЕЕ влюбленный в меня идиот, чем самый разумный умник, безразличный ко мне или влюбленный в другую дуру.

МОЙ ИДЕАЛ — одна старая и отставная консьержка, которая делала вид, что у нее есть bijou et economies (драгоценности и сбережения. — Esquire). Какой-то парень поверил, пришел и зарезал ее. Гордая смерть, красивая. Добыча — 30 франков.

РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, скучно жить мне в этом мире. Пять, шесть, семь, слишком мало пью и ем. Восемь, девять, десять, вот бы фюрера повесить.

НЕМЕЦКИХ ПОЭТОВ СЕЙЧАС ЦИТИРОВАТЬ НЕПРИЛИЧНО. Всех, даже Гете. Но ведь Гейне — еврей. Его гитлеровцы из своих антологий исключили. Он не немецкий, он просто поэт. Его можно.

ВЕРЕВКИ У НЕМЦЕВ не пакляные, а бумажные. Повеситься на них нельзя.

КАК ЧАСТО ВСПОМИНАЕМ МЫ ПОТОМ, что у друга нашего были в последнюю встречу печальные глаза и бледные губы. И потом мы всегда знаем, что надо было сделать тогда, как взять друга за руку и отвести от черной тени. Но есть какой-то тайный закон, который не позволяет нам нарушить, перебить указанный нам темп. И это отнюдь не эгоизм и не равнодушие, потому что иногда легче было бы остановиться, чем пройти мимо.

ВСЕ МОИ СВЕРСТНИКИ УМИРАЮТ, а я все чего-то живу. Словно сижу на приеме у дантиста. Он вызывает пациентов, явно путая очереди, и мне неловко сказать, и сижу усталая и злая.

НЕТ ВЫШЕ ТОЙ ЛЮБВИ, как если кто морфий свой отдаст брату своему.

ЕСЛИ ПОХВАЛИТЕ — Я НЕ ПОВЕРЮ. Если скажете правду, мне будет больно. Лучше давайте-ка разойдемся.

Полностью читать   https://esquire.ru/wil/nadezhda-teffi

</i>
&emsp;  &emsp;
&emsp;  &emsp;