░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|
<b>Anatoly Golovkov
Израильские заметки
</b>
|░░<i>Вот уж по чему скучаешь здесь, так это по русской бане.
По настоящей - дровяной, с парком от камней, с веником, березовым ли, дубовым!
У нас при городском бассейне есть парная. Пар откуда-то из трубы хлещет с ревом, друг у друга сидят на голове.
А разогревшись, куда охолонуться? Некуда. Под душ, да пока добежишь, и вода тепловатая...
Когда же сам дровами баню протопишь, посидишь в парной на сухом парке. Так парочку заходов. А потом в снег кувыркаться. Тогда уж на камни водички.
Я любил чуток пива с водой плеснуть, тогда на полкАх хлебом пахнет! Можно и мяты, и лаванды, и хвои, кто что любит.
А если уж на прорубь духу хватит, влетаешь после каляной воды в парную - тело колют тысячи иголок.
Заход, другой, третий, кто сколько выдержит, - а уж потом в предбаннике разговоры разговаривать.
И такая распрягуха бывает, даже и без водки, что едва лишь в валенках да тулупе на голое тело до дому доскачешь, - в теле истома, глаза сами закрываются - так спать охота.
И не надо сдерживаться.
Под одеяло лоскутное скорей, цветные сны смотреть. </i> |░░
===========================================================
<b>Anatoly Golovkov
Израильские заметки
Все вокруг настороженное – и забор, и сарай, и гальюн, похожий на скворечник.
Вот мой ноябрь!
Там сад стеклянный. У соседей уже окна зажглись, выпили и ругаются.
Наша веранда сквозь ветки яблонь светится, виден абажур. Гагарин в рамке. Там чайник свистит, к чаю зовут.
Баранки на стол, варенье, блюдца глубокие - сёрбать вприкуску. А на заварном чайнике грелка Дуська сидит гордо, как купчика, остыть не дает.
Этот чайник на плите всю мою жизнь свистит.
Я его и во сне слышу. Он всю мою глупую жизнь просвистел...
Он начинает примерно с ми первой октавы, и поднимается все выше.
Звук через фортку вылетает.
Свивается лентой Мёбиуса... </i> |░░
Я любил чуток пива с водой плеснуть, тогда на полкАх хлебом пахнет! Можно и мяты, и лаванды, и хвои, кто что любит.
А если уж на прорубь духу хватит, влетаешь после каляной воды в парную - тело колют тысячи иголок.
Заход, другой, третий, кто сколько выдержит, - а уж потом в предбаннике разговоры разговаривать.
И такая распрягуха бывает, даже и без водки, что едва лишь в валенках да тулупе на голое тело до дому доскачешь, - в теле истома, глаза сами закрываются - так спать охота.
И не надо сдерживаться.
Под одеяло лоскутное скорей, цветные сны смотреть. </i> |░░
===========================================================
░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|
<b>Anatoly Golovkov
Израильские заметки
</b>
|░░<i> Хорошо, если в саду мороз со снежком, и он уже не тает.
Полушубок на плечи, кота за пазуху, выходишь на крыльцо. Шапку долой, варежки в карманы, и пьешь этот воздух глотками, как водку, только дешевле получается.Все вокруг настороженное – и забор, и сарай, и гальюн, похожий на скворечник.
Вот мой ноябрь!
Там сад стеклянный. У соседей уже окна зажглись, выпили и ругаются.
Наша веранда сквозь ветки яблонь светится, виден абажур. Гагарин в рамке. Там чайник свистит, к чаю зовут.
Баранки на стол, варенье, блюдца глубокие - сёрбать вприкуску. А на заварном чайнике грелка Дуська сидит гордо, как купчика, остыть не дает.
Этот чайник на плите всю мою жизнь свистит.
Я его и во сне слышу. Он всю мою глупую жизнь просвистел...
Он начинает примерно с ми первой октавы, и поднимается все выше.
Звук через фортку вылетает.
Свивается лентой Мёбиуса... </i> |░░
░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|
<b>Anatoly Golovkov
Израильские заметки
</b>
|░░<i>
</i> |░░
