★ ° ☾ ☆ ¸. ¸ ★ :. . • ○ ° ★ . * . . ¸ . ° ¸. * ● ¸ .
° ☾ ° ¸. ● ¸ . ★ ° . • ° . * :. . ¸ . ● ¸ ★ ★☾ °★ . . °☆ . ● ¸ . ★ ° . • ○ ° ★ . * . ☾ ° ¸.* ● ¸ ° ☾ °☆ . * ¸. ★ ★ ° . . . ☾ °☆ . * ● ¸ . ★ ° :. . • ○ °★ . * . . ° . ● . ° ☾ °☆ ¸.● ★ ★ ° ☾ ☆ ¸. ¸ ★ :. . • ○ °
★ . * . . ¸ . ° ¸.
• ○ ° ★ . * . <b>Чюрлёнис. Философия жизни
</b>
<i>
★ ° ☾ ☆ ¸. ¸ ★ :. . • ○ ° ★ . * . . ¸ . ° ¸. * ● ¸ .
° ☾ ° ¸. ● ¸ . ★ ° . • ° . * :. . ¸ . ●
° ★
Чюрлёнис
очень загадочный и мистический художник,
музыкальный и глубоко философский. Он принадлежит Серебряному веку русского
искусства, в котором творили великие поэты, писатели, художники и композиторы.
К их числу принадлежит и Чюрлёнис, уникальный и неподражаемый со своей темой -
претворения хаоса в гармонию.
Его
судьба трагична и одновременно величественна, а созданный им мир, романтичный и
сказочный, наполнен необычными мистическими образами рока и судьбы, в которых
зашифрованы мысли о Жизни, Вечности, Боге и Человеке.
Художник
прожил всего 36 лет, а сделал неимоверно много, написав двести музыкальных
произведений, в том числе главное – симфоническую поэму «Море», а также создав
четыреста картин, которые уже тогда зрителю показались слишком загадочными,
тревожными и одновременно пугающими.
Но
начать разговор об этом очень необычном
художнике хочу не с картин, а с философско-поэтического произведения
«Сказка», в котором выражена основная мысль философии Чюрлёниса: жизнь - это
трудная дорога к мечте, свободе и истине.
---------------------------------------------------
2
★ ° ☾ ☆ ¸. ¸ ★ :. . • ○ ° ★ . * . . ¸ . ° ¸. * ● ¸ . ° ☾ ° ¸. ● ¸ . ★ ° . • ° . * :. . ¸ . ●
°
★       <b> Сказка</b>
<i>
Устав
от беготни по улицам большого города, я присел на скамейку, предназначенную для
вестников. Был страшный зной, серо-желтые дома стучали зубами, вызывающе
сверкали пестрые вывески, там и сям возносились позолоченные солнцем башни, а
люди, измученные зноем, передвигались медленно, словно сонные.
Какой-то
немолодой человек, уже старичок, с трясущейся головой, тяжело волоча ноги,
опираясь на палку, остановился передо мной и внимательно стал меня
разглядывать. Его глаза были печальны, исслезившиеся и будто бессмысленные.
На его
груди висела веревочка, унизанная крестиками разной величины: были там большие
железные, слегка поржавевшие, и поменьше – плоские медные, и совсем малюсенькие
серебряные – полный набор.
«Нищий»,
– решил я – и уже было потянулся в карман за медяком, но старичок, странно
прищурившись, таинственным шепотом спросил: «Приятель, не скажешь ли, как
выглядит зеленый цвет?»
«Зеленый
цвет? Гм… Зеленый цвет это цвет … ну, такой, как трава… деревья, деревья тоже
зеленного цвета – листья, – ответил я
ему и огляделся вокруг. Но нигде не было никакого деревца, никакого росточка
травы.
Старичок
рассмеялся и взял меня за пуговицу: «Если хочешь, идем со мной, приятель. Я
тороплюсь в тот край, по пути расскажу тебе кое-что интересное». И когда я,
встав, последовал за ним, старик начал рассказывать:
«Когда-то
очень давно, когда я был молод, как ты, сынок, было так же вот жарко. Устав от
беготни по улицам большого города, я присел на скамейку, предназначенную для
вестников. Был страшный зной.
-------------------------------------------
3
Серо-желтые
дома стучали зубами, вызывающе сверкали пестрые вывески, там и сям возносились
позолоченные солнцем башни, а люди, измученные зноем, передвигались медленно,
словно сонные.
Долго
смотрел я на них и страшно затосковал по лугам, деревьям, зелени, – такой,
знаешь ли, майской зелени. Собрался вдруг и пошел, и так вот шел всю жизнь в
напрасных поисках ее в городе. Я шел и шел все дальше и дальше, обращаясь к
встречным, но они, вместо ответа, давали мне крестики.
Я
поднимался на высокие башни, но, увы, насколько хватало глаз – всюду виделся
только город, город, и нигде – зелени. Однако я чувствовал, что есть она в этом
краю, только мне, видать, не дойти – стар я уже. Эх, если бы недалеко, так хотя
бы мог и отдохнуть: благоухание, мушки жужжат, а кругом зелень, трава,
деревья».
Посмотрел
я на старичка – он улыбался, как дитя, и плакал. Прошли мы, молча, еще часть
пути, в конце его старичок сказал: «Ну, с меня хватит. Дальше невмоготу, здесь
уж и останусь. А ты иди, иди без устали. И наперед тебе скажу, что зной не спадет, на этом пути ночи нет, лишь вечный
день. По пути говори с людьми о лугах, о деревьях, только их не расспрашивай или
возьми с собой веревочку, крестики нанизывать. Ну, ступай с Богом, а я здесь
останусь».
Однако
едва я отошел шагов на десять, старичок опять закричал: «Погоди, сынок, забыл я
сказать: гляди с высоких башен, тогда путь почуешь. А если будет еще очень
далеко и старость тебя настигнет, там, – опять найдешь скамейку,
предназначенную для вестников, а на ней в юношах никогда недостатка не будет.
Ну, теперь уж иди!» Так сказал старичок, и я пошел дальше, и смотрел я с
высоких башен.
(Авторский перевод с литовского В. Коноваловa)
https://www.liveinternet.ru/tags/%D0%A7%D1%8E%D1%80%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%81/