<b>Помним</b>
 
 
 
  ❖ ❦ ❥ ❖ ❧ ◥
❤
<b>
     
Всеволод Рождественский
</b>
   
   
﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌
<u> </u>
<b> Николай
Гумилев: </b> «У Всеволода Рождественского есть тот
беспредметный и напряженный лиризм, который владел нашими поэтами лет десять
тому назад. Меня он пленяет едва ли только по воспоминаниям. Есть магия в этом
набегании строк одна на другую, набегании, не дающем задерживаться ни на одном
образе и оставляющем не память о стихотворении, а лишь вкус его»
Всеволод
родился в Царском Селе, в семье Александра Васильевича и Анны Александровны
Рождественских. Его отец преподавал Закон Божий в Николаевской гимназии, был
священником гимназической церкви, вел тихую и размеренную жизнь. Мать Всеволода
не замыкалась на семейных заботах: преподавала в воскресной школе, открыла
бесплатную читальню, заведовала студенческим общежитием. Семья Рождественских
занимала служебную квартиру на первом этаже Николаевской гимназии, прямо под
квартирой директора гимназии И. Ф. Анненского. Вместе с Севой под присмотром
родителей и няни Елизаветы Калязиной, росли старшие дети – брат Платон и сестра
Ольга. «Моя девичья комната и еще две комнаты нашей квартиры находились под
громадным балконом Анненских, балкон тянулся во весь этаж. Сохранилась у меня
фотография, на которой еще цела эта пристройка, сейчас ее уже нет, от нашей
квартиры остались только 4 окна на Малую ул., а моя комната, комната Платона и
твоя детская уничтожены во время войны, окнами они выходили в „директорский“
сад (возможно, они снесены еще до войны)», – вспоминала сестра Ольга в одном из
послевоенных писем.
После окончания
приготовительной школы Всеволод поступил в первый класс Николаевской гимназии.
В третьем
классе началось постижение латыни, вначале «кропотливое и довольно нудное», но
уже в старших классах «мерное и плавное звучание античной фразы увлекало меня
за собой, как неудержимый ток величественной реки», – вспоминал Рождественский.
Впоследствии, он «настолько увлекся римскими поэтами, что немало перевел
историй из Овидиевых «Метаморфоз» и «Посланий»». Впоследствии, в одном из писем
он признавался: «Пушкин и античность – две дороги моей юности. Им я не изменю
до конца своих дней».
<i>
О святилище
муз! По аллеям к пруду,
Погруженному в
сумрак столетий,
Вновь я
пушкинским парком, как в детстве, иду,
Над водой с
отраженьем Мечети.
И гостят, как
бывало, в Лицейском саду
Светлогрудые
птички и дети.
</i>
В Петербурге
Всеволод учился в 7-ой, затем в 1-ой гимназии, увлекался чтением и театром,
начал писать стихи, вместе с преподавателем латыни В. Г. Янчевецким (в будущем
писатель В. Ян, автор известных исторических романов о Чингиз–хане и Батые)
участвовал в выпуске гимназического журнала «Ученик», где публиковались первые
опусы юного поэта. Впечатленные его успехами одноклассники издали на свои
средства сборник стихов Рождественского под названием «Гимназические годы».
Всеволод Александрович вспоминал, что уже после окончания гимназии ему стоило
«немало труда обрыскать всех букинистов города, чтобы уничтожить эту
„постыдную“, как я считал тогда, книгу шестиклассника, носившую явные следы
увлечения Надсоном и Апухтиным».
В 1914 году за
победу в гимназическом конкурсе на лучшее стихотворение, посвященное «Медному
Всаднику», Вс. Рождественский получил первый приз – собрание сочинений Пушкина.
В том же году он поступил на историко–филологический факультет Петербургского
университета. Наиболее памятными для него здесь оказались занятия «Пушкинского
семинара» под руководством профессора С. А. Венгерова, посещение литературных
вечеров и кружков.
Весной 1916
года Вс. Рождественский был призван в армию и на правах вольноопределяющегося
отправлен в запасной электротехнический батальон. После Октябрьского переворота
и развала армии он переменил немало профессий, пробовал вернуться в
университет, но он был почти пуст, лишь изредка малочисленные группы студентов
проводили занятия в нетопленных аудиториях.
Только в 1924
году Всеволод смог вернуться на студенческую скамью и через два года закончил
учебу в университете.
Все это время
Всеволод Александрович не прекращал литературную работу, печатал стихи в
журналах, в 1921–1926 гг. выпустил три сборника стихотворений: «Лето», «Золотое
Веретено», «Большая Медведица». В 1920 г. он становится секретарем
Петроградского Союза Поэтов, председателем которого был Александр Блок. В 1921
году М. Горький привлек Рождественского к работе в издательстве «Всемирная
литература» в качестве поэта–переводчика французской, немецкой, отчасти
английской поэзии. Там он прошел хорошую переводческую школу. В круг общения
Всеволода Александровича входили большинство известных поэтов тех лет. В
издательстве «Всемирная литература» он сблизился со знакомым еще по Царскому
Селу Николаем Гумилевым, который привлек его к участию во втором «Цехе поэтов».
В 1915 году Рождественский познакомился с Сергеем Есениным. Он был среди тех,
кто первыми вошел в номер гостиницы Англетер, после того, как там покончил
жизнь Есенин. Начиная с 1927 года, поэт каждую осень проводил в Коктебеле, в
доме Максимилиана Волошина, еще в начале XX в. ставшего пристанищем людей
искусства и науки. Здесь жили А. Толстой, А. Белый, К. Петров–Водкин, В. Инбер
и многие другие поэты, артисты, музыканты, инженеры, врачи.
В 1927 году
Всеволод Александрович женился на Ирине Павловне (урожд. Суккей), ставшей ему
верной спутницей на всю жизнь. Родные говорили, что, хотя характеры супругов
были несхожи по темпераметру, и в их отношениях был известный драматизм, они
были неотделимы друг от друга, а драматизм этот был не разрушающий, а
созидающий. Дочь поэта Наталья Всеволодовна вспоминала, что ее отец «не выносил
важности, снобизма, современной деловитости, суетности, называя все это
«московским стилем». Неприемлемыми были для него понятия «устраиваться»,
«добывать», «доставать» чего-либо». Его жизненной позицией было изречение
древних: «Говори, что думаешь, делай, что должен, и будь что будет!».
Полностью
читать http://kfinkelshteyn.narod.ru/Tzarskoye_Selo/Uch_zav/Nik_Gimn/NGU_Rozhdest.htm◄╝
 
  ❖
❦
❥ •
<i>
<b> Любовь</b>
</i>
Не отдавай в
забаву суесловью
Шесть этих
букв, хотя к ним мир привык.
Они — огонь.
«Любовь» рифмует с «Кровью»
Приметливый и
мудрый наш язык.
«Любовь» и
«Кровь». Покуда сердце бьется
И гонит в теле
крови теплоту,
Ты словно
пьешь из вечного колодца,
Преобразив в
действительность мечту.
От тусклых
дней в их неустанной смене,
Когда порою
сердцу все мертво,
В нежданный
мир чудесных превращений
Тебя любви
уводит торжество.
Вот женщина, в
которой столько света,
Друг в непогоду,
спутница в борьбе,—
И сразу сердце
подсказало: эта,
Да, только эта
— луч в твоей судьбе!
Пускай она
мечты твоей созданье,
Одно
воображение твое —
С ней вечности
горячее дыханье
Уже легло в
земное бытие.
Как зов,
дошедший из глубин столетий,
Как вспышка
света за порогом тьмы,
И наш огонь
возьмут в наследство дети,
Чтобы войти в
бессмертье, как и мы.
