<i><b>День памяти Григория
Чухрая </i></b>
*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*
*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*
<i>
В этом году ему могло бы исполниться 92
года. Григорий Чухрай на сегодняшний день является абсолютным чемпионом мира
среди обладателей международных премий. У него – 101 премия! И это притом, что
уникальный режиссер за всю свою творческую жизнь снял всего 8 фильмов! Но
каждый из них он создавал по своему абсолютно авторскому сценарию. Он говорил о
том, что всегда снимал фильмы по собственным сценариям и просто не
представляет, как можно работать с чужими. Поэтому так нечасты были премьеры.
Но зато почти все из них стали определенными вехами в развитии отечественного
киноискусства. Фильмы Чухрая «Сорок первый», «Баллада о солдате», «Чистое
небо», «Жили-были старик со старухой» вошли в список ста лучших фильмов
мирового классического кинематографа.
Судьба уготовила для него странную творческую дорогу. Уже
после того, как он снял свой первый самостоятельный фильм «Сорок первый»,
Григорий Чухрай был признан выдающимся мастером режиссуры периода оттепели. А
фильм «Сорок первый», впоследствии снискавший огромное количество наград, на
Каннском фестивале получил приз за оригинальный сценарий, гуманизм и
поэтичность экранного воплощения.
А постигать искусство кино он начал уже после того, как
вернулся с фронта. В 1939 году, в 18-летнем возрасте он был призван в армию и
воевал в десантных войсках. Участвовал в боях на Южном, Сталинградском, Донском
фронтах, четырежды был ранен. И был уволен в запас лишь в декабре 1945 года в
звании старшего лейтенанта. Осенью 1946 года поступил во ВГИК в мастерскую
С.Юткевича и М.Рома.
Читать полностью:
http://www.km.ru/kino/2011/10/28/kannskii-kinofestival/grigorii-chukhrai-ne-predstavlyayu-kak-mozhno-rabotat-s-chuzhi</i>
₰
Из интервью, взятого у Григория Наумовича:
— А вы сами были в
Сталинграде?
— Прошел этот
ад от начала до конца, и до сих пор удивляюсь, что остался жив. Это почти
невероятно. То, что там было, описать словами нельзя, горел каждый сантиметр
земли, от грохота орудий можно было оглохнуть.
— Вам,
наверное, хотелось снять картину о Сталинграде?
— Я даже заявку
развернутую подавал, готовился тщательнейшим образом, встречался с
Рокоссовским, с Жуковым. Фантастический был мужик! От него исходила такая мощь,
и он обладал даром предвидения: всю Курскую битву предсказал в деталях — за
четыре месяца до ее начала, когда еще никто ни сном ни духом. Что-то
мистическое. А Рокоссовский, вот странно, был таким, лиричным... Воин, и
лиричный...
— Но снять
картину вам все-таки не дали... Почему?
— А у меня были
плохие отношения с Главпуром, с большим начальником по фамилии Епишев. Прочитав
мою заявку, он мне так и сказал: нам, говорит, не нужна окопная правда. Вы,
мол, должны показать, как все были счастливы этой победой. Кто, говорю,
счастлив? Вы, может, и были счастливы — те, кто в Москве сидел. А мы кроме
усталости, ничего не чувствовали...
₰
— Все-таки вам невероятно повезло в жизни — каким-то чудом
вы все время миновали цензуру, несмотря на все опалы. Да еще с таким
характером... Поражаюсь, как «Сорок первый» вышел на экраны? В такие времена?
Фильм, где белый офицер изображен с сочувствием? Чуть не как «положительный»,
как тогда говорили, герой?
— Когда картина
была уже готова, мой соавтор, некто Колтунов, настрочил на меня телегу. Мол,
под этой белогвардейской стряпней он не поставит своего честного имени. Пырьев,
тогдашний директор студии, хороший человек, вызвал меня, спросил, по сценарию
ли я снимал, и я ответил, что не совсем. Как он меня материл! Тогда ведь это
строго было. Но обошлось.
— Ну а коллеги
как реагировали? Это ведь ваш дебют в большом кино.
— Когда картину
уже посмотрели на «Мосфильме», я как-то еду в троллейбусе и слышу — говорят о
«Сорок первом». Я так внимательно прислушивался, что и они заинтересовались:
«Вы что, знаете этого режиссера?» — Знаю, — говорю. — «Говнюк?» — «Абсолютный!»
http://2000.novayagazeta.ru/nomer/2000/17d/n17d-s12.shtml
</i>
