13 июн. 2021 г.

 ✔✔

<b

Покуда коллеги-литераторы обсуждают возможность/необходимость коллективного писательского заявления, я от себя лично выражаю поддержку и полную солидарность со своим коллегой Дмитрием Быковым и требую объективного и всестороннего расследования обстоятельств его отравления.

✔✔

 [̲̅Ф][̲̅и][̲̅л][̲̅ь][̲̅м]... ╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦╦

.............██████████████████████ ...   [̲̅ф][̲̅и][̲̅л][̲̅ь][̲̅м][̲̅.][̲̅.][̲̅.]

 <i><b>

Александр Николаевич Сокуров  </b>родился 14 июня 1951 года в деревне Подорвиха Иркутской области, в семье военного. По происхождению он черкес, из дворянского кабардинского рода. В связи с работой отца, семья вынуждена была много переезжать. Поэтому в школу Саша пошел в Польше, окончил – в Туркмении.


В 1968 году после окончания школы поступил на исторический факультет Горьковского государственного университета. Уже тогда он начал работать на Горьковском телевидении в редакции художественного вещания, где проработал 6 лет, опробовав разные телевизионные профессии, в том числе работу помощника и ассистента режиссера. За это время Сокуров создал несколько телефильмов и телепрограмм, а также освоил все телевизионные жанры: журналистский репортаж, общественно-политические, литературно-драматические, спортивные передачи и рекламу.


В 1974 году Александр получил диплом историка, а в 1975 году – поступил на режиссерский факультет ВГИКа, в мастерскую документального кино А.Згуриди. За отличную учебу ему была назначена стипендия им. Сергея Эйзенштейна.


Диплом во ВГИКе он защищал документальной картиной «Лето Марии Войновой», сделанной еще в Горьком. Причем ему пришлось закончить обучение на год раньше срока, сдав экзамены экстерном в 1979 году, из-за конфликта с администрацией института и руководством Госкино, которые обвинили молодого режиссера в формализме и антисоветских настроениях и отвергали все его студенческие кинематографические работы.

===== 2

<i>

Первый режиссерский фильм Сокурова – художественная картина «Одинокий голос человека» (1978) по мотивам повести А.Платонова (позже получившая ряд фестивальных наград), которую он готовил как дипломную, – был снят с защиты и едва не уничтожен.


Это «время запретов» для Сокурова знаменательно поддержкой выдающегося и тогда опального режиссера Андрея Тарковского, который высоко оценил первый фильм молодого режиссера. Их дружба не прерывалась и после отъезда Тарковского из России. Именно по рекомендации Тарковского в 1980 году Сокуров был зачислен на киностудию «Ленфильм» (с 1980 года он жил и работал в северной столице), где работал над своими первыми игровыми картинами – «Разжалованный» и «Скорбное бесчувствие», и которой верен уже много лет. Параллельно он сотрудничал с Ленинградской студией документальных фильмов, где в разные годы создал все свои документальные картины.


Сегодня фильмография художественных и документальных фильмов Александра Сокурова насчитывает несколько десятков лент, большинство из которых – исторические.


Заслуженный деятель искусств и Народный артист России – Александр Николаевич как режиссер и сценарист неоднократно отмечен рядом престижных премий и наград российских и международных кинофестивалей, многократно в разных странах мира почти ежегодно проходят ретроспективы показа его фильмов. Он обладатель приза Папы Римского «Премия Третье тысячелетие», лауреат Государственных премий России, премий ФИПРЕССИ, ООН, «Триумф», имени Андрея Тарковского, имени Робера Брессона, имени Витторио де Сика, имени Григория Козинцева, премии Всероссийского общества защиты памятников культуры, премий «Ника» и ТЭФИ.

===== 3

<i>

В 1995 году по решению Европейской киноакадемии Александр Сокуров включен в список ста лучших режиссеров мирового кино. Он почетный гражданин городов Венеция и Неаполь, обладатель призов на интеллектуальных киносмотрах в Локарно, Тампере, Берлине, Оберхаузене, Роттердаме, Флоренции. В декабре 2011 года генеральный консул Японии вручил Сокурову почетный Орден Восходящего солнца с золотыми лучами от имени японской императорской семьи.</i>

═════╩▓✺⟭▓╩═════

<i><b> С юбилеем, Александр Николаевич!</b> </i>

═════╦▓✺⟭▓╦═════


✔✔Именины

┌─┐┌──┐

└─███─┘

┌─███─┐

└─┘┼└─┘

───┼───&emsp; <b>  Именины </b> 14 июня


▪Василий▪ («царственный»)

▪Вера ▪ («Вера», «служение Богу»)

▪Виктория▪ («Победа»)

▪Гавриил▪ («Сила Божья»)

▪Давид ▪ («Любимый»)

▪Денис▪ («Посвященный богу Дионису»)

✔✔Давид Самойлов

.
╭╯╭╯╭╯╭╯╭
╯╭▂▂▂▂▂╭╯
╭╯╲▂▂▂▂╯╭
╯╭╯╲╯╭╯╭╯
╭╯╭╯╲╯╭╯╭
╯╭╯▂▂╲╯╭╯
╭╯╱╭━╮╲╯╭
╯╭▏┃┃▕╭╯
╭╯╲╰━╯╱╯╭
╯╭╯▔▔▔╯╭╯

╭╯╭╯╭╯╭╯╭ &ensp;<i>Дуэт для скрипки и альта


Моцарт в легком опьяненье
Шел домой.
Было дивное волненье,
День шальной.

И глядел веселым оком
На людей
Композитор Моцарт Вольфганг
Амадей.

Вкруг него был листьев липы
Легкий звон.
«Тара-тара, тили-тики, —
Думал он.—

Да! Компания, напитки,
Суета.
Но зато дуэт для скрипки
И альта».

Пусть берут его искусство
Задарма.
Сколько требуется чувства
И ума!

Композитор Моцарт Вольфганг,
Он горазд, —
Сколько требуется, столько
И отдаст…

Ox, и будет Амадею
Дома влет.
И на целую неделю —
Черный лед.

Ни словечка, ни улыбки.
Немота.
Но зато дуэт для скрипки
И альта.

Да! Расплачиваться надо
На миру
За веселье и отраду
На пиру,

За вино и за ошибки —
Дочиста!
Но зато дуэт для скрипки
И альта!
<b
Давид Самойлов

 ✔✔

<i><b>  

Дмитрий Быков

</b>  

Я не стою и этих щедрот —

Долгой ночи, короткого лета.
Потому что не так и не тот
И с младенчества чувствую это.

Что начну – обращается вспять.
Что скажу – понимают превратно.
Недосмотром иль милостью звать
То, что я еще жив, – непонятно.

Но и весь этот царственный свод —
Свод небес, перекрытий и правил —
Откровенно не так и не тот.
Я бы многое здесь переставил.

Я едва ли почел бы за честь —
Даже если б встречали радушней —
Принимать эту местность как есть
И еще оставаться в ладу с ней.

Вот о чем твоя вечная дрожь,
Хилый стебель, возросший на камне:
Как бесчувственен мир – и хорош!
Как чувствителен я – но куда мне

До оснеженных этих ветвей
И до влажности их новогодней?
Чем прекраснее вид – тем мертвей,
Чем живучее – тем непригодней.

О, как пышно ликует разлад,
Несовпад, мой единственный идол!
От несчастной любви голосят,
От счастливой – но кто ее видел?

И в единственный месяц в году,
Щедро залитый, скупо прогретый,
Все, что вечно со всем не в ладу,
Зацветает от горечи этой.

Вся округа цветет, голося, —
Зелена, земляна, воробьина.
Лишь об этом – черемуха вся,
И каштан, и сирень, и рябина.

Чуть пойдет ворковать голубок,
Чуть апрельская нега пригреет —
О, как пышно цветет нелюбовь,
О, как реет, и млеет, и блеет.

Нелюбовь – упоительный труд,
И потомство оценит заслугу
Нашей общей негодности тут
И ненужности нашей друг другу.

Дмитрий Быков

✔✔

 

<i

Бениамин Нетанияху уходит...

Мы справились с короной, благодаря твоей решительности. И стали первой на планете "зеленой страной".
Но ты — корону на голове не удержал.
Да и так ли она уже важна на восьмом десятке?
Хочется верить, что мы останемся сильной страной, с прекрасными интеллектуальными ресурсами, верой, желанием жить еще лучше, и в мире с другими народами.
Как бы ни ругала оппозиция, спасибо тебе, Биби!
Пусть теперь попробуют другие...
<b

Андрей Вознесенский

҈ ҉

<i>

Сидишь беременная, бледная.
Как ты переменилась, бедная. 


Сидишь, одергиваешь платьице,
И плачется тебе, и плачется… 


За что нас только бабы балуют
И губы, падая, дают, 


И выбегают за шлагбаумы,
И от вагонов отстают? 


Как ты бежала за вагонами,
Глядела в полосы оконные…


 Стучат почтовые, курьерские,
Хабаровские, люберецкие… 


И от Москвы до Ашхабада,
Остолбенев до немоты, 


Стоят, как каменные, бабы,
Луне подставив животы.


И, поворачиваясь к свету,
В ночном быту необжитом


Как понимает их планета
Своим огромным животом.

<b
Андрей Вознесенский </b

1958

✔✔

⿺⿻ 

Человеческий оптимизм чаще всего связан с верой в тот факт, что все обстоит хорошо и дальше будет только лучше. Мне же кажется, оптимизм должен быть связан с осознанием того, что хорошо никогда не будет, но при этом можно и нужно жить с этим, нести свой крест.
Важно найти в себе силы жить, понимая, насколько мир и мы в нем далеки от совершенства. В этом заключается оптимизм.

  ✔✔Сергей Довлатов

▌▍▎

<i>

В университете я тоже занимался плохо. Зато постоянно угрожал матери женитьбой. Причем бог знает на ком…

Потом меня забрали в армию.
Служил я тоже плохо. Я был лишен молодцеватости. Так и прослужил до конца с нечищеной бляхой.
Затем меня демобилизовали.
Я стал работать в многотиражных газетах. То и дело переходил с места на место. Да еще начал писать рассказы.
Рассказы, естественно, не печатали. Я стал больше пить. Маска непризнанного гения как-то облегчала существование.
И друзья появились соответствующие. Бородатые, загадочные и мрачные. Кроме того, они не мыли рук после уборной, А мать к этому относилась строго. Едва ли не строже, чем к правописанию.
Если друг шел в уборную, мать замирала. По смене тембров льющейся воды устанавливала, моет он руки или нет. Мать ждала и прислушивалась. Сначала было тихо. Затем с мощным грохотом падала вода из бака. И тотчас распахивалась дверь – значит, не мыл…
Мать начинала заискивать и суетиться:
– Наверное, кончилось мыло? Дать вам чистое полотенце?
Мать задавала наводящие вопросы. Настойчиво пыталась вынудить друга к гигиене.
Друг отвечал:
– Не беспокойтесь. Все нормально…
А некоторые лишь с удивлением поднимали брови.
Если друг задерживался, если грохочущий поток сменялся журчанием водопроводного крана, мать расцветала. Она прислушивалась к наступившей затем тишине. Улавливала шорох полотенца.
Она предлагала такому гостю кофе. Беседовала с ним о Рахманинове…
Но это случалось редко. Короче, те еще были друзья…

===== 2
<i>
Их тоже не печатали. Мои друзья реагировали на это болезненно и шумно. Они пили крепленое вино и считали друг друга гениями. Почти все мои друзья были гениями. А иные были гениями сразу в нескольких областях. Например, Саша Кондратов был гением в математике, лингвистике, поэзии, физике и цирковом искусстве. На мизинце его красовался самодельный оловянный перстень в форме черепа…
Мать симпатизировала друзьям, подкармливала их. Выслушивала хвастливые, безумные излияния.
Она изображала толпу, (Какой же гений без толпы, без черни?!..) Она умышленно задавала наивные вопросы. Как бы делала выкрики из переполненного зала.
– Скажите, Паустовский талантливый? – интересовалась она.
– Паустовский? Дерьмо... – академически реагировал собеседник.
– А Катаев?
– Полное дерьмо…
В 76-м году три моих рассказа были опубликованы на Западе. Отныне советские издания были для меня закрыты. (Как, впрочем, и до этого.) Я был одновременно горд и перепуган.
Друзья реагировали сложно. Одни предостерегали:
– Вот увидишь, тебя посадят. Пришьют какую-нибудь. уголовщину, и будь здоров!..
Другие высказывались так:
– Напечатали, а что толку? Тиражи на Западе микроскопические. Там не заметят. И тут все дороги закроют…
Третьи как будто осуждали:
– Писатель должен издаваться на родине…
И только мать все повторяла:
– Как я рада, что тебя наконец печатают!..
Затем пошли неприятности. Меня отовсюду выгнали. Лишили самой мелкой халтуры.
Я устроился сторожем на какую-то дурацкую баржу — и оттуда выгнали.
Я стал очень много пить. Жена и дочка уехали на Запад. Мы остались вдвоем. Точнее – втроем. Мама, я и собака Глаша.
Началась форменная травля. Я обвинялся по трем статьям уголовного кодекса. Тунеядство, неповиновение властям, "иное холодное оружие".

===== 3
<i>
Все три обвинения были липовые.
Милиция являлась чуть ли не каждый день.
Но я и тут принял защитные меры.
Жили мы на пятом этаже без лифта. В окне напротив постоянно торчал Гона Сахно. Это был спившийся журналист и, как многие алкаши, человек ослепительного благородства. Целыми днями глушил портвейн у окна.
Если к нашему подъезду шла милиция, Гена снимал трубку.
– *ляди идут, – лаконично сообщал он.
И я тотчас запирал двери на щеколду.
Милиция уходила ни с чем. Гена Сахно получал честно заработанный рубль.
Так мы и жили.
Мать все повторяла:
– Я рада. что тебя наконец печатают…
Затем меня неожиданно посадили в Каляевскую тюрьму. Подробности излагать не хочется. Скажу лишь одно – в тюрьме мне не понравилось.
Раньше я говорил старшему брату:
– Ты сидел в лагере… Я служил в лагере… Какая разница? Это одно и то же…
Сейчас я понял. Это вовсе но одно и то же. А подробности излагать не хочется…
Затем меня неожиданно выпустили. И предложили уехать. Я согласился.
Я даже не спрашивал, готова ли к отъезду мать. Меня изумило, что есть семьи, в которых эта проблема решается долго и трагически.
С Глашей тоже не было хлопот. Пришлось уплатить за нее какие-то деньги. По два шестьдесят за килограмм ее веса. Глашу оценили чуть дороже свинины. И значительно дешевле нототении…
Сейчас мы в Нью-Йорке, и уже не расстанемся. И прежде не расставались. Даже когда я надолго уезжал…
<b
Сергей Довлатов </b"Наши".