╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦
╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩╦╩
  <b> Anatoly Golovkov</b>
_________/> フ
| _
_|
/`ミ _x 彡
/ |
/ ヽ ノ
/ ̄| | | |
| ( ̄ヽ__ヽ_)_)
\二つ   <b>Кошачьи истории</b>
 
  <b> ИНОГДА ДУМАЕШЬ, АВОСЬ ПРОНЕСЁТ? АН НЕТ!..</b>
Марианна из 28-го
дома никогда не любила материнство.
Но влетала
регулярно, дважды в год, как и положено кошке.
И дети получались
немыслимые. Просто, блядь, непредсказуемые. Хотелось иной раз хоть одного
серого, а они все, как назло, рыжие, - хотя папашка был точно серым как
дождливое утро.
Или черненького с
белой грудкой и такими белыми лапками. Чтоб напоминал первую любовь, Барсика
Арьевича, кавалера и футболиста.
Тот из-за алиментов
удрал в Хайфу, нанялся на пароход. Сволочь, конечно. Но как пел!
В конце концов,
мужики ей надоели однообразием и занудством. Сначала, какая у вас шерсть,
Марианна Наумовна, какие ушки! Дайте, типа, лапу лизну, полезли на оливу,
стихов почитаем.
А потом - хвать по
хребту, зубами в загривок, и дышит, гад, прямо в ухо, аж противно...
Проходит месяц.
Иногда думаешь, пронесёт. Ан нет! Снова икота, странные желания... Как бы вот
помимо сельди с луком еще арбуза с горчицей.
И отчего-то всех
жалко. Ужас как жалко. Даже мышей, жаль, едрёна вошь! И слезы близко.
Ну, всё понятно,
мать, снова брюхата...
Нынче детей
разобрали. Оставила одну, Шурой назвала. Научила ходить в лоток, умываться,
делать книксены на парковке.
На фигурное бы
катание детку отдать. Или в балет благородный. А не примут из-за фигуры -
приживалкой в хорошую кармиэльскую семью. А что?
Мебель могли бы
купить под окрас Шурочки. Диваны, к примеру белые с черными подпалинами, а
коврик рыжий.
И модно как, с ума
сойти!
</i>