<i><b> Дела давно? минувших дней…
◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌ ๚ ◌
</i></b>
<i>
Записки
Михаила Ходорковского «Тюремные люди» (окончание)
Михаил
Ходорковский, заключенный ИК-7, Сегежа, Республика Карелия: "Я пишу эти
заметки, поскольку хочу передать небезразличным людям то, что ощутил сам, попав
в тюрьму".
«Вот они»
Как
известно, тюрьма — место, где встречаются самые необычные люди. Множество типов
и интереснейших человеческих судеб прошло перед глазами за эти годы.
Часто
становится буквально жутко от ощущения бездарно растрачиваемых человеческих
жизней. Судеб, сломанных своими руками или бездушной Системой. Я попытаюсь
рассказать о некоторых людях и ситуациях, несколько изменив детали и имена, с
учетом жизненных обстоятельств героев. Однако существо характеров и ситуаций
оставляю в том виде, в котором услышал и воспринял сам.
Тюремная
судьба свела меня с 30-летним парнем, находящимся под судом по обвинению в
сбыте наркотиков.
Сергей — наркоман
«со стажем», хотя по нему это трудно заметить. Выглядит чуть моложе своих лет,
очень подвижен, образован. Цыган по матери и русский по отцу, что создало очень
интересную в культурном смысле ситуацию. Матери пришлось уйти из табора, и она
работает врачом-рентгенологом в больнице.
Парень
говорит по-цыгански, знает традиции, общается с диаспорой, но сам себя к ней не
относит. Употребляет наркотики давно (как большинство молодежи в его поселке),
но имея привитую в семье медицинскую культуру и сильную волю, тщательно следит
за чистотой «продукта», не забывает правильно питаться и регулярно
«перекумаривается», то есть воздерживается от приема несколько недель — снижает
требуемую дозу.
Собственно,
ко мне в камеру он попросился сам, чтобы очередной раз «перекумариться»,
поскольку остальная тюрьма этому, по его словам, «не способствует». Несколько
дней ему было откровенно тяжело, потом отпустило, и он рассказал свою историю,
похожую на десятки других: употреблял, покупал у одного дилера, милиция
потребовала сдать поставщика, он отказался, его подставили, представив
сбытчиком. Сейчас ездит в суд, дадут лет 8–12, хотя он ничего не продавал.
Меченые деньги подсунули, наркотики вообще неизвестно откуда.
Таких сказок
я слышал море. Вежливо покивал, и на этом разговор закончился.
Прошло
несколько дней. Неожиданно Сергей приезжает из суда, явно в шоке. Оказывается,
приводили свидетеля — того, кто его подставил. Свидетелю 50 лет. Его тоже
арестовали по какому-то другому делу и обследовали в тюремной больничке. Обнаружили
неизлечимое заболевание. Выйдя на трибуну, человек рассказал свою ситуацию. А
потом заявляет — срок, мол, мой такой, что умру я в тюрьме. Умру скоро. Грехов
на душе много, и еще один брать не желаю. Расскажу правду, пусть убивают, уже
не боюсь. И потом 40 минут о том, как подставлял, как торговал наркотиками по
поручению милиционеров, как отдавал им деньги, как убирали конкурентов и
клиентов конкурентов. В зале скопилась публика из коридора. Все слушают в
мертвой тишине эту жуткую исповедь. А человек показывает пальцем на сидящих там
оперов и говорит — «вот они». Те встают и пытаются выйти. Судебный пристав их
не пускает, «может, судья вас задержит». Судья останавливает заседание и
очищает зал. Через несколько минут в камеру к Сергею заходит его адвокат и
говорит — «зовет судья».
— Что ты
хочешь?
— Понятно
что, свободу.
— Так не
бывает, — говорит адвокат и выходит. Возвращается через час. — Тебе предлагают
6 лет.
— Не пойдет.
Адвокат
уходит, возвращается совсем скоро.
— Три года,
больше года ты уже отсидел, уйдешь по УДО. —
Согласен. —
Ну что? — спрашиваю я у Сергея.
— Три года,
приговор завтра. Может быть, надо было стоять до конца?
— Нет,
Сергей, ты принял верное решение. Система по-другому не работает.
«Завтра» были
три года и заявление на УДО. Через неделю мы расстались. Он уверял, что
вернется на свою работу — рабочего на железной дороге — и завяжет с наркотой. Я
пожелал ему удачи.
Такая
Система. Такие люди. До Порога. На Пороге. Который всех нас когда-то ждет.
</i>