<i><b> Дела давно? минувших дней…

◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌ ๚  ◌

</i></b> 

<i>

Записки Михаила Ходорковского «Тюремные люди» (окончание)

Михаил Ходорковский, заключенный ИК-7, Сегежа, Республика Карелия: "Я пишу эти заметки, поскольку хочу передать небезразличным людям то, что ощутил сам, попав в тюрьму".

«Вот они»

Как известно, тюрьма — место, где встречаются самые необычные люди. Множество типов и интереснейших человеческих судеб прошло перед глазами за эти годы.

Часто становится буквально жутко от ощущения бездарно растрачиваемых человеческих жизней. Судеб, сломанных своими руками или бездушной Системой. Я попытаюсь рассказать о некоторых людях и ситуациях, несколько изменив детали и имена, с учетом жизненных обстоятельств героев. Однако существо характеров и ситуаций оставляю в том виде, в котором услышал и воспринял сам.

Тюремная судьба свела меня с 30-летним парнем, находящимся под судом по обвинению в сбыте наркотиков.

Сергей — наркоман «со стажем», хотя по нему это трудно заметить. Выглядит чуть моложе своих лет, очень подвижен, образован. Цыган по матери и русский по отцу, что создало очень интересную в культурном смысле ситуацию. Матери пришлось уйти из табора, и она работает врачом-рентгенологом в больнице.

Парень говорит по-цыгански, знает традиции, общается с диаспорой, но сам себя к ней не относит. Употребляет наркотики давно (как большинство молодежи в его поселке), но имея привитую в семье медицинскую культуру и сильную волю, тщательно следит за чистотой «продукта», не забывает правильно питаться и регулярно «перекумаривается», то есть воздерживается от приема несколько недель — снижает требуемую дозу.

Собственно, ко мне в камеру он попросился сам, чтобы очередной раз «перекумариться», поскольку остальная тюрьма этому, по его словам, «не способствует». Несколько дней ему было откровенно тяжело, потом отпустило, и он рассказал свою историю, похожую на десятки других: употреблял, покупал у одного дилера, милиция потребовала сдать поставщика, он отказался, его подставили, представив сбытчиком. Сейчас ездит в суд, дадут лет 8–12, хотя он ничего не продавал. Меченые деньги подсунули, наркотики вообще неизвестно откуда.

Таких сказок я слышал море. Вежливо покивал, и на этом разговор закончился.

Прошло несколько дней. Неожиданно Сергей приезжает из суда, явно в шоке. Оказывается, приводили свидетеля — того, кто его подставил. Свидетелю 50 лет. Его тоже арестовали по какому-то другому делу и обследовали в тюремной больничке. Обнаружили неизлечимое заболевание. Выйдя на трибуну, человек рассказал свою ситуацию. А потом заявляет — срок, мол, мой такой, что умру я в тюрьме. Умру скоро. Грехов на душе много, и еще один брать не желаю. Расскажу правду, пусть убивают, уже не боюсь. И потом 40 минут о том, как подставлял, как торговал наркотиками по поручению милиционеров, как отдавал им деньги, как убирали конкурентов и клиентов конкурентов. В зале скопилась публика из коридора. Все слушают в мертвой тишине эту жуткую исповедь. А человек показывает пальцем на сидящих там оперов и говорит — «вот они». Те встают и пытаются выйти. Судебный пристав их не пускает, «может, судья вас задержит». Судья останавливает заседание и очищает зал. Через несколько минут в камеру к Сергею заходит его адвокат и говорит — «зовет судья».

— Что ты хочешь?

— Понятно что, свободу.

— Так не бывает, — говорит адвокат и выходит. Возвращается через час. — Тебе предлагают 6 лет.

— Не пойдет.

Адвокат уходит, возвращается совсем скоро.

— Три года, больше года ты уже отсидел, уйдешь по УДО. —

Согласен. — Ну что? — спрашиваю я у Сергея.

— Три года, приговор завтра. Может быть, надо было стоять до конца?

— Нет, Сергей, ты принял верное решение. Система по-другому не работает.

«Завтра» были три года и заявление на УДО. Через неделю мы расстались. Он уверял, что вернется на свою работу — рабочего на железной дороге — и завяжет с наркотой. Я пожелал ему удачи.

Такая Система. Такие люди. До Порога. На Пороге. Который всех нас когда-то ждет.

</i>