┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘

┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘┘

<b>

Феноменальный доктор Барри

</b>

<i>

Граф де Лас-Касас, наполеоновский секретарь на острове Святой Елены, в записи от 20 января 1817 года сообщает, что к его заболевшему сыну приходил «медицинский джентльмен»: «...мальчик лет восемнадцати, видом, манерами и голосом похожий на женщину. Про этого доктора Барри мне сказали, что он невероятный феномен. Якобы он получил диплом в тринадцать лет, после строжайших экзаменов, и в Кейптауне прославился как превосходный лекарь».

Если бы Лас-Касас знал истинную историю Джеймса Барри, он поразился бы не возрасту юного эскулапа (которому на самом деле было не восемнадцать, а двадцать восемь — десять лет доктор себе убавил, чтобы отсутствие растительности на лице не выглядело странным), а иному обстоятельству, по тем временам совершенно фантастическому. Военный врач Джеймс Барри на самом деле был женщиной и родился, то есть родилась с именем Маргарет-Энн.

Биографию этой поразительной леди, то есть джентльмена, то есть все-таки леди, я внимательно проштудировал, когда готовился писать роман «Сокол и ласточка». Меня тогда интересовали подлинные истории женщин, которые долгое время успешно выдавали себя за мужчин. Маргарет-Энн делала это на протяжении пятидесяти шести лет и сохранила тайну до самого конца. Настоящий пол доктора Барри был раскрыт лишь после смерти. Во избежание скандала военное ведомство засекретило ужасный факт на сто лет — ведь Барри был не просто врачом, а генерал-инспектором госпиталей, то есть главным начальником всей военной медицины.

//////////////////////////////////2

<i>

Примечательны мотивы, по которым ирландская девица из приличной семьи пустилась в эту пожизненную авантюру. Ничего романтического или альтруистического там не было — мол, мечтаю лечить людей, а женщине в медицину дорога закрыта. Просто семья разорилась, девушка осталась бесприданницей, надо было приискать способ добывать хлеб насущный, а врачи зарабатывали намного больше, чем гувернантки или компаньонки.

Составился маленький заговор, в котором участвовали мать Маргарет (она несомненно тоже была незаурядной личностью) и один стряпчий, подделавший документы.

В 1809 году двадцатилетняя барышня уехала из Лондона и через несколько дней прибыла в Эдинбург уже юношей. Поступила на медицинский факультет, с отличием его закончила, защитила диплом — что-то такое про грыжу, и столь блистательное, что работа даже была опубликована.

Я долго не мог понять, почему Маргарет решила пойти в армию. Может быть, просто открылась вакансия (шла война с французами)? Но «Джеймс Барри» и после окончания боев осталась на военной службе. Думаю, она решила уйти из мира женщин в мир мужчин окончательно и бесповоротно. Чтоб ни о чем не сожалеть и не оглядываться назад. Всё, с этого места буду называть доктора «он».

Доктор Барри служил в разных экзотических местах — в Африке, Вест-Индии, Греции, Канаде. Был превосходным специалистом, реформатором госпитального дела и поэтому сделал большую карьеру. Например, в Кейптауне, едва приехав, вылечил дочку губернатора лорда Сомерсета и был немедленно назначен главным медицинским инспектором колонии. Тогда же чудо-врач сделал первую на континенте операцию по кесареву сечению, причем и мать, и младенец выжили.

/////////////////////////3

 <i>

Всего через восемнадцать лет после начала военной службы Барри занял высшую медицинскую должность в британской армии. Он считал ключевым аспектом лечения строгую гигиену, качественное питание и хороший уход (революционная идея по тогдашним временам). Во время Крымской войны Барри устроил страшный разнос знаменитой Флоренс Найтингейл — за то, что из-за скверных условий раненые у нее в госпитале мерли как мухи. Найтингейл была страшно фраппирована таким ungentlemanly behavior, хоть впоследствии и признала, что после исполнения требований начальника смертность резко сократилась. И лишь век спустя «неджентльменство» генерал-инспектора раскрылось в новом свете: первая женщина-врач учила профессии первую медсестру.

Надо сказать, что характер у Джеймса Барри был отвратительный. Доктор хорошо обращался только с больными, а здоровым, в том числе начальникам, дерзил и грубил. Ужасно оскорблялся, если кому-то из офицеров его голос или лицо казались бабьими. Неоднократно дрался из-за этого на дуэли (хорошо стрелял и фехтовал).

Однажды, со всеми рассорившись, самовольно покинул место службы в колониях и вернулся в Лондон, а когда в министерстве пригрозили судом, заявил, что приехал подстричься.

За один из подобных фокусов Барри был разжалован из генерал-инспекторов в штаб-лекари (это примерно как из генерал-полковника в полковника), но службы не оставил и, что уж совсем удивительно, вскарабкался по карьерной лестнице на самую верхнюю ступеньку во второй раз.

//////////////////////////////////4

<i>

Раздражительного и эксцентричного доктора во всех странствиях сопровождали чернокожий слуга Джон и собака. Собаки, естественно, сменялись, но звали их одинаково: Psyche.

Я пытаюсь себе представить внутренний мир этой уникальной женщины.

Ничего кроме работы. Абсолютное одиночество. Постоянный страх разоблачения, которое станет крахом всей жизни. Может, хоть верный Джон ее чем-то личным порадовал? Ой, вряд ли — не тот у бывшей Маргарет психотип. Но слуга наверняка был посвящен в тайну. Потому и не разлучался с хозяином.

Разоблачение произошло, когда Джеймсу Барри было уже все равно. Похоронили его с почестями, чтоб упаси боже не подтверждать нехорошие слухи, а они возникли, и многие, конечно, заявили, что они давным-давно подозревали... Но официально ничего такого признано не было. На могильном камне высекли честь по чести:

Вообще-то следовало бы первой женщине-доктору, да еще светилу медицины, поставить большой-пребольшой памятник.

 Из:  <b>Борис Акунин

➭ http://izbrannoe.com/news/lyudi/fenomenalnyy-doktor-barri//

(¯`O´¯)

*./ | \*. *

*./ | \ .*♥*. .

(¸¸.*♥˚*ˏֶ.♥˚ * &emsp;  &emsp; <b> ИЗ КНИГ СИДНИ ШЕЛДОНА</b>

<i> 

Бизнес — это игра, ставки в которой поистине фантастические, а соперники — самые умные и могущественные люди в мире. «Интриганка»

Будущее — всего-навсего глина, из которой можно день за днём лепить жизнь, но прошлое — незыблемая скала, нерушимая твердыня.«Интриганка»

Детка, Бог никогда не подкинет тебе что-либо, с чем ты не смогла бы справиться. Просто сделай хотя бы один шаг. «Если наступит завтра»

Женщины считаются низшими существами, пока они не проявят себя, а мужчины считаются высшими существами, пока не покажут, какие они на самом деле ослы. «Ничто не вечно»

Друзья нужны, чтобы добиться успеха. Для достижения небывалого успеха нужны враги. «Оборотная сторона полуночи»

Каждый день — это новая страница, которая может быть полна сюрпризов. Повторяю, ты никогда не узнаешь, что будет дальше, пока не перевернешь страницу. «Обратная сторона успеха»

Талант — это дар, к чему бы он ни был: к музыке, живописи, литературе, и мы должны быть благодарны за этот дар и обязаны много трудиться, чтобы его сохранить. «Обратная сторона успеха»

Только мужчина может сделать женщину по-настоящему женственной. Сделать так, чтобы она почувствовала себя красивой и желанной. «Гнев ангелов»

Будь осторожен в своих желаниях, вдруг они сбудутся. «Полночные воспоминания»

... В этой жизни чудеса приходится делать самой, потому что Бог занят где-то в другом месте. «Незнакомец в зеркале»

//////////////////////////////////////////////////

<i> 

У нас есть тело, мы рождаемся в конкретном месте и занимаем свое положение в жизни, но это не значит, что мы не способны измениться. Мы можем стать всем, чем захотим. «Оборотная сторона полуночи»

Я и чувствовал себя другим человеком. Мужчине вредно слишком долго быть без работы: тоска разъедает душу, словно ржавчина. «Обратная сторона успеха»

Профсоюзы — неизбежное зло, с которым так или иначе приходится мириться.«Тонкий расчет»

Враги — это соль к хлебу жизни. «Сорвать маску»

Жизнь полна неожиданностей, и самое важное — решить, в каких именно случаях стоит рисковать. «Интриганка»

⇲  https://eksmo.ru/entertaining/15-tsitat-iz-knig-sidni-sheldona-ID4465990/

║║║║║║║║ ▌║║║║║║║║║

║║║║║║║ •

<b> Наум Гребнев</b>

  <i><b> СЛОВО ПЕРЕВОДЧИКА </b>

Биография моя — незамысловата. В 1940 году, восемнадцати лет от роду, я окончил московскую школу-десятилетку и был призван в армию. Служить мне пришлось на самой немецкой границе, недалеко от Бреста. Тогда, еще в мирное время, жили мы в лесу, в землянках, которые вырыли сами. Полк был конноартиллерийский, и мне, городскому мальчику, видевшему до этого лошадей только запряженными в извозчичьи пролетки, да и то лишь в раннем детстве, честно говоря, поначалу пришлось довольно трудно. Мои непосредственные командиры — сержанты и старшины — казались мне людьми ограниченными, требования их бессмысленными, а армейская жизнь скучной и тяжелой. Она действительно была тяжела. Подъем зимой в пять часов утра, чистка лошадей, бесконечные ученья и многое другое было не тем, к чему я себя до этого предназначал и готовил. Однако, как ни клял я тогда свое существование, я притерпелся к армейской жизни, стал неплохим солдатом и впоследствии был очень благодарен моим командирам и условиям, в которых я служил до войны, и тому, что мне казалось “муштрой”, ибо именно это все сделало меня солдатом умелым и выносливым, помогло мне хорошо воевать и выйти из многих переделок, из которых я вряд ли вышел бы живым, не будь тех довоенных злоключений.

Я воевал впоследствии на многих фронтах, вышел из Харьковского окружения весной 1942 года, участвовал в защите Сталинграда с первого до последнего ее дня, был в числе первых форсировавших Донец, а потом Днепр. Ближе к концу моего военного пути, когда победа хоть и не была близка, но была уже реальна, я, как и мои товарищи, думал о будущем. 

/////////////////////////////////

<i>

Я не хотел связывать свою жизнь с армией, потому отказывался от нескольких возможностей поступить в военное училище и оставался на фронте, пройдя, как говорят, славный путь от рядового до сержанта — командира отделения топоразведки гвардейского артиллерийского полка. В этом качестве я и окончил свою военную карьеру после третьего по счету ранения, случившегося за Днепром 12 января 1944 года.

Итак, я остался жив. Никакой профессии у меня, разумеется, не было. Когда я учился в школе, я любил математику и физику, и мои учителя прочили мне будущее в этих областях.

Правда, в юности я написал несколько стихотворений, в том возрасте, когда стихи пишут едва ли не все. Я даже два года посещал литературную студию Московского городского дома пионеров, но писание стихов вскоре прошло как возрастная болезнь и, может быть, никогда не возобновилось бы, не будь войны. Помню: 30 октября 1942 года, в пору затишья сидя на наблюдательном пункте под Сталинградом, я написал первое стихотворение на войне, после которого из моей души хлынул поток стихов.

Я читал написанное товарищам. Им нравилось то, что я писал, не потому, что стихи были хороши, а потому, что эти стихи были обо мне, а значит, о каждом из них, и вообще им нравилось все, что читалось вслух, особенно если это было более или менее складно.

//////////////////////////////////////

 <i>

С билетом инвалида Великой Отечественной войны и с рекомендательными письмами я возвратился в Москву. Как я говорил, мои учителя когда-то прочили мне техническое будущее, и, памятуя это, я поступил в Институт инженеров транспорта, где очень скоро понял, что точные науки интересовать меня перестали, а тянуло меня к стихотворству. После некоторых перипетий я перешел в Литературный институт имени Горького. В то время Литературный институт был очень невелик — всего человек пятьдесят студентов на всех курсах. Нас учили хорошие учителя, но мы не очень усердно грызли гранит науки, зато, одержимые литературой, обчитывали друг друга стихами не только на семинарах, которые сами по себе были очень интересны, но и в институтских коридорах, на подоконниках, везде и всегда, когда была хоть малая надежда, что тебя кто-нибудь станет слушать. Война еще не кончилась, большинство юношей-студентов были раненые фронтовики. Мы были больные, голодные, бедные и счастливые. В 1948 году вышла первая книжка моих стихов. Она была слабой, и я настолько стесняюсь этого сборника, что даже не рискую произнести сейчас его название.

В 1945 году, на год позже меня, в институт поступил молодой дагестанец Расул Гамзатов. Мы вскоре подружились с ним, и я попробовал перевести два его стихотворения. Стихи были опубликованы и, как ни странно, имели успех, особенно одно из них — “Ахильчи”. Это подвигнуло меня на дальнейшую работу. Так началось наше содружество с Расулом Гамзатовым, которое длилось 25 лет. Он был первым поэтом, которого я переводил, я был почти первым, кто переводил его.

Полностью читать http://magazines.russ.ru/voplit/1999/4/art29233.html

/////////////////////////////////////////////////////

║║║

 <b>

Расул Гамзатов, перевод с аварского Наума Гребнёва

        ЖУРАВЛИ

</b>

Мне кажется порою, что солдаты,

с кровавых не пришедшие полей,

не в нашу землю полегли когда-то,

а превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времён тех дальних

летят и подают нам голоса.

Не потому ль так часто и печально

мы замолкаем, глядя в небеса.

Летит, летит по небу клин усталый.

Летит в тумане на исходе дня.

А в том клину есть промежуток малый,

быть может, это место для меня.

Настанет день, и с журавлиной стаей

я полечу в такой же сизой мгле,

из-под небес по-птичьи окликая

всех вас, кого оставил на Земле.

┃. ┏┃┃┃┏┛⋱ ⋮ ⋰

┃. ━┛━┛┏┛⋯ ⋯

━┛. . .. .⋰ ⋮ ⋱ &emsp; <b>   Марина Собе-Панек </b>   (ФБ)

<i> 

Ездила сейчас в совхоз за семечками. Пока стояла в кассу выписывала чек, пока ждала свой мешок (а его, судя по всему, несли пешком из Краснодарского края), получила кучу советов от очереди.

Непрошеных, как водится.

Что одной семечкой птицу кормить нельзя, у нее скорлупа будет мягкая.

Что смесь пшеницы с кукурузой дешевле и нажористей.

Что по нынешним ценам на корма держать выгодно только индейку. И ту кормить одной семечкой - деньги на ветер.

Я в разговоры не вступала, за советы не благодарила и не обещала исправиться.

В какой-то момент (обидевшись, наверное, на мое невнимание) очередь поинтересовалась, какую птицу я держу.

Честно ответила: воробья и синицу.

И все мгновенно потеряли ко мне интерес...

Это они еще не знали, что по дороге в совхоз я остановилась возле аптеки и купила у одной бабушки герань. Нам же всем нужна герань, правда? Пусть ни разу не нажористая, пусть деньги на ветер, пусть даже вообще не герань:)

(Нынче мне вместо герани достались каланхоэ и какая-то неведомая мелкая колючая хрень).

° 。 ° ˛˚˛ * _Π_____*。*˚

˚ ˛ •˛•˚ */______/~＼。˚ ˚

˚ ˛ •˛• ˚ ｜ 田田 ｜門 ღ ღ &emsp;  &emsp; <b>Михаил Бару</b>

  &emsp; <i> Поймал себя на мысли, что совершенно потерял интерес к политическим новостям. Теперь можно даже здесь, в фейсбуке, задать вопрос, к примеру, Сергею Пархоменко или Екатерине Шульман, чтобы они ответили на него в своих программах. Стал думать о том, какой мне хочется задать вопрос и понял, что никакой. Я уже знаю все про этих жуликов, которые нами управляют. Ну, пусть не все, пусть лишь один процент из того, что они наворотили, но какая, в сущности, разница… Даже дело Мединского, такое интересное и такое многообещающее… Ну, подделал он документы, ну списал или не списал, а написал сам ахинею… Разве от малограмотного дурака и конъюнктурщика, который упорно не хочет признать, что 28 панфиловцев журналистская выдумка, можно было ожидать серьезной исторической работы? Ну, не доктор он исторических наук, а самозванец. Ну, будет Ксюша Собчак участвовать в президентских выборах. Или не будет. Советские, антисоветские… Какая разница. Мужа ее жалко, да. Его глазам, небось, еще не все божьей росой кажется. Ну, да ничего. Обвыкнет. Куда ему, бедному, деваться.

░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|

<b> Anatoly Golovkov

Израильские заметки

ЕФИМ ЗУБКОВ: НАС ЖДЕТ ОСЕННИЙ ЛЕС...

</b>

░░|<i> Мелькнул поэт и исчез очень давно. В 1976-м, в сентябре, предпочел жизни - полотенце вокруг шеи в ванной. Неожиданно для всех, и для родных, и для друзей.

Но при московских сборах мы неизменно вспоминаем Зубкова, написавшего так мало и так ярко.

А это стихотворение, которое барды иногда пытаются превратить в песенку, - оно со мною всегда...

* * *

Нас ждет осенний лес,

Как Дельвига измена,

В обмен на интерес

К прелестнице надменной.

В обмен на рать друзей,

Разбитую без боя,

Придет осенний день,

С повинной головою.

Зачем нас это ждет,

Кому мы надоели?

Зачем нам плечи трет

Привычный груз недели?

Куда же мы спешим,

Коль нас не минет это?

Кого же мы смешим

Трагичностью сюжета?

Давайте жить не так,

Вернем друзей старинных!

И банда передряг

К нам явится с повинной.

Давайте жить верней,

Пора б вернуться в юность,

Как будто бы в музей

Хозяева вернулись.

Когда же ляжет снег,

Безвыходно и строго,

На отраженья рек,

На долгую дорогу.

Пусть общий интерес

Никто не разменяет.

Нас ждет осенний лес –

Иначе не бывает. </i>|░░