27 апр. 2021 г.

✔✔


 ༽༗༗༗ ༗༗༗  

<b>  

Терри Пратчетт </b> (Terry Pratchett), знаменитый английский фантаст, автор популярных юмористических романов-фэнтэзи, родился 28 апреля 1948 года в Беконсфилде (Великобритания).


  


Жизнь — это привычка, от которой так тяжело отказываться... 

Свет считает, что он быстрее всех, но он ошибается: неважно, как быстро летит свет — темнота уже на месте и дожидается его.

В жизни всегда есть место подвигу. Главное — держаться от этого места подальше.

Всегда помни, что толпа, рукоплещущая твоей коронации — та же толпа, которая будет рукоплескать твоему обезглавливанию. Люди любят шоу.

Люди — интересные существа. В мире, полном чудес, им удалось придумать скуку.

Бывают моменты, когда ты смотришь на вселенную и думаешь: «А как насчет меня?», и слышишь, как вселенная отвечает: «Ну, и что насчет тебя?».

Ненависть — это любовь, повернувшаяся спиной.

Стиль. Вот что люди помнят.

Итак, все в этом мире шло своим ходом — за исключением всего остального, что решительно шло наперекосяк.



 

✔✔▔▔

Именины

┌─┐┌──┐

└─███─┘

┌─███─┐

└─┘┼└─┘

───┼───&emsp; <b>  Именины </b> 28 апреля


Александр▪ («Защитник людей»)

▪Анастасия▪ («Воскресение»)

▪Андрей▪ («мужественный»)

▪Аристарх▪ («Лучший правитель»)

▪Василиса▪ («Царственная», «жена правителя», «царица»)

▪Виктор▪ («Победитель»)

▪Кондрат▪ («Широкоплечий», «несущий копьё»)

✔✔

 …......./(

.......(,,.)

___,||,__

█▓▒▒▓█

█▓▒▒▓█

█▓▒▒▓█

█▓▒▒▓█

█▓▒▒▓█&emsp; &emsp; <i><b>Ушёл Кахи Кавсадзе...

</b>

<i>


Умер Кахи Кавсадзе, Абдулла из "Белого солнца пустыни"... Один день, проведенный рядом с ним - в Тбилиси, много-много лет назад, на "Кинотавре"... Нельзя было не влюбиться в этого человека. Как он пел джаз! Какой драйв, какое обаяние!
"Что еще нужно, чтобы встретить старость?"
Незабываемый, прекрасный.

 

◯⃝ ⃞ ⃟
&ensp;   <b> Denis Dragunsky</b>

ПРО "ПОСЛЕДНЮЮ ЭЛЕКТРИЧКУ", КОТОРАЯ ОКАЗАЛАСЬ
первой.

Советский писатель Юрий Пиляр, он же 14-й барон Пилар фон Пильхау (1924 - 1987), воевал, попал в плен, в Маутхаузен, выжил, потом отсидел свое в СССР, написал несколько интересных книг, боролся за права узников нацистских лагерей, был умеренным диссидентом ("подписантом").
Но это так, справка. Я не о том.
В декабре 1967 года он напечатал повесть "Последняя электричка". Герой получает нож в живот от хулиганов на пригородной станции, и, умирая, истекая кровью, вспоминает свою короткую (он молод) жизнь. Отношения с женой, маленькой дочерью, родственниками жены. Абсолютная несовместимость двух личностей при страстном влечении двух тел. Эта повесть - неожиданно для тогдашней советской литературы - была полна тонкой и глубокой, подробной рефлексии любовных отношений, и социальных тоже, описаний "манипулятивных игр", что ли. Вот эта личностная, ценностная несовместимость при невозможности разорвать отношения (ребенок, секс, ответственность) - тут, собственно, и был смертный приговор герою, так что ему надо было только ждать случайного ножа, трамвая, кирпича на голову...
Это я к чему рассказываю?
К тому, что это какой-то "прото-трифонов". Через полтора года в "Новом мире" вышел "Обмен" Юрия Трифонова, вещь более сильная, точная, значительная... но чем-то неуловимо (или даже уловимо, "матрично") похожая.
Есть такая теория: литература рождается и варится как бы "внизу потока", а великие произведения не столько открывают новое, сколько завершают наработанное ранее.
Вот, собственно и всё.

✔✔ пасха

░░|░░|░░|░░|░░|░░|░░|░░|

 <b>Anatoly Golovkov

</b>

 ░░|  <i>СКОРЛУПКИ НА СНЕГУ

Русскому человеку, даже если не крещен, Пасха близка.
Страстная неделя, и у каждого свои воспоминания.
А что за память — о той державе, где так празднично рушили храмы. С таким азартом оскверняли их, а утварь равнодушно продавали за границу. Скупали у населения за бесценок. Официально.
Ушли учителя.
Поумирали в монастырях беззаветные старцы.
Ушли духовники-философы, пастыри, как Александр Мень.
В запретные времена люди в главный праздник христиан шли туда, куда власти запретить не могли — на кладбище.
Не на Радуницу, когда надо бы, — на Пасху.
Потому что многим казалось проще храма золоченого, — прибранного, с батюшкой в белом, с певчими на клиросе, — сесть в электричку. Взять кулича, что жена испекла, яиц, крашеных луковой шелухою, с выпивкой, разовыми стаканами. Поехать помянуть своих.
А Бог везде услышит, если не лгать себе.
От яиц — скорлупки на снегу.
Но православная Пасха 2021 года все равно уже светится свечками на куличах. Отражается в глазах.
Дети смотрят завороженно.
Распускается пушистая верба на подоконниках.
И пусть радуется душа искренняя, наивная, чистая. Пусть не воцерквлённая даже, — празднику Чуда и Неба.
Без которого России не бывает. </i>|░░

░░|░░|░░|░░|░░|░░|░░|░░|

 <b>Anatoly Golovkov

</b>

 ░░|<i>

</i>|░░

 ✔✔

⇱ ⇲

<b>  

Не претендую на оригинальность, не слежу за отраслевой литературой, наверняка меня не первого осенило.
Но вот некоторые, выражая неприязнь к нынешнему российскому режиму, ругают его как реставрацию совка: страшнее коммунизма зверя нет. Но очевидно же, что это не так. В отличие от нынешней РФ у СССР была масса друзей во всем мире. Надо, конечно, оговориться: это были по большей части воображаемые друзья. Например, простые американские труженики. Или мировая прогрессивная общественность. Или даже (сделаем глубокий вдох) все люди доброй воли - хотя тут уже некоторый душок “буржуазного гуманизма”, но на крайний случай годилось.
И ни одно наше гневное восклицание не обходилось без их припева: “Свободу Манолису Глезосу!”, “Руки прочь от Анджелы Дэвис”, “Долой израильскую военщину!” - все это разносилось воображаемым эхом по их воображаемым рядам. И все мы знали о том, что они рядом и в трудную минуту поддержат, потому что о них писали в газетах, а газеты в СССР читали все - отсутствие туалетной бумаги было тому гарантией.

===== 2
<i>
Сегодня этого уже нет: любая недружественная акция того или иного правительства порождает проклятия, покрывающие весь его народ, включая трудящиеся массы. У РФ остались только скрепы: чехов не приохотишь к плетению лаптей, англичан не соблазнишь квасом. Еще заметны какие-то следы ухаживания за украинцами и белорусами, но лишь посредством танков и дубинок. Даже у нынешних коммунистов зюгановского штамма этих друзей уже нет - когда мы в последний раз слышали от них упоминания о прогрессивном человечестве?
Если тут и есть какое-то сходство с историческими прецедентами, то разве с нацизмом, хотя конечно же, и это сравнение быстро треснет, если чуть передавить. История не повторяется, и она не политолог, чтобы мыслить категориями.
Беда в том, что даже перед лицом воображаемых друзей Союзу иногда приходилось напрягаться и делать вид, что он хоть немного лучше, чем на самом деле, штукатурить фасад. Теперь эта необходимость отпала.

✔✔

ै <b> Геннадий Шпаликов

</b>  

Бывают крылья у художников,
Портных и железнодорожников,
Но лишь художники открыли,
Как прорастают эти крылья.

А прорастают они так,
Из ничего, из ниоткуда.
Нет объяснения у чуда,
И я на это не мастак.

✔✔


•*ᵉᵉ˪.̥⁺˚(ˇˇ)ᵒᵛᵉᵧ

<b>  


 И - уже кроме шуток - ко дню рождения Шекспира! </b> 


Из книги эссе "22-й троллейбус и другие этюды"...
<i>
ШЕКСПИР

Это случилось со мной на исходе девятого класса.
Книг я читал мало. Хотел в артисты. Пошел поступать к Табакову (он набирал школьников в свою будущую студию). Читал ему из Джерома, про попытку Джорджа и Гарриса открыть банку ананасного сока. Думал взять чувством юмора…
На халяву не прокатило: Табаков велел подготовить к осеннему третьему туру - монолог короля Лира, из сцены бури.
Вы бы видели меня в девятом классе. Чистый король Лир, одно лицо! Но я уже не понимал шуток...
И вот, летом 1974 года, я открыл томик пастернаковских переводов. И эта великая черная дыра поглотила меня в считанные недели...
К третьему курсу я мог пересказать близко к тексту пять главных трагедий; продолжить любую строчку и сказать, из какой она пьесы и сцены. Я знал "Гамлета" до последнего Озрика, я различал ведьм в "Макбете". Я помешался на Шекспире...
И был счастлив этим, и счастлив сейчас.
Потому что таинственный автор этих текстов дал нам нечто большее, чем великие пьесы: он дал абсолютное знание о величии и катастрофе человека! И в каждого из нас вставил распорки, которые неизмеримо увеличивают душу.
"Дуй, ветер, дуй, пока не лопнут щеки!" - вздымая небольшие кулаки, кричал я на Табакова осенью 1974 года. И никто не смеялся, все понимали, что дело плохо.
...Спустя семь лет, отец прислал мне, в Забайкальский военный округ, томик английской поэзии и словарь. Боевая задача моя к тому времени (привет Лиру и Офелии) состояла как раз в том, чтобы не сойти с ума, и я спасался Шекспиром: переводил сонеты, запершись ночью в хлеборезке.
"Измученный, я призываю смерть..."

===== 2
Великий шестьдесят шестой сонет я тоже перевел, разумеется. В молодости человеку и черт не брат, и Пастернак не конкурент!
"Нет сил идти пустыней нищеты..."
- писал я в промежутке между сеансами мордобоя с кладовщиком Витей Марченковым, не желавшим выдавать мне по накладной 38,5 кг масла для полутора тысяч голодных ртов.
"И сытый смех ничтожества терпеть,
И отрекаться от своей звезды..."
Что я знал про все это? Почти ничего. И уж смерти не хотел точно. Хотел жизни на всю катушку, и Шекспир был на моей стороне! Точнее будет сказать: это я сам однажды зашел на его сторону - в грозовой и солнечный мир, где в дефиците хэппи-энды, но добро и зло ясно отделены друг от друга.
Я зашел туда и там остался. И теперь Шекспир подсказывает мне реплики, избавляя от необходимости импровизировать. "Мне попадались лица лучше тех, которые я вижу пред собою", - вот тебе и все описание политической элиты, - что при короле Лире, что по месту жительства.
А вот, конкретнее, о сенаторах: "козлы и обезьяны". Ах, это о венецианских сенаторах? - Вы мне будете рассказывать...
"В наш век слепцам безумцы вожаки".
В какой именно век? Странный вопрос.
В любой.
Шекспир - он про простые, химически чистые элементы жизни. Про любовь и ненависть, про ложь и правду. Про безумие нормы - и норму, которая кажется безумием. И про то, что мы здесь не первые, на этом смертельном ветру, в этой беспросветной ночи...
А значит, нет оснований жаловаться, а есть повод действовать.
Время всегда ужасно, но человек сам решает, на чьей он стороне. Как мерзавец Освальд, как безвестный слуга в сцене ослепления Глостера. Перечитайте ее немедленно, эту сцену, и никогда больше не ссылайтесь на время.
И не спорьте со мной, я знаю что говорю. Я ведь безумен только при норд-весте; когда ветер с юга, я отличаю сокола от цапли...