Сразу после первых ночных заморозков наступает неторопливое и обстоятельное время холодца. Театр, как известно, начинается с вешалки, а холодец – на рынке, с разговора с продавщицей в мясном ряду – хрупкой маленькой женщиной со смеющимися глазами. Ее зовут Таня. Не то, чтобы у нее все время было хорошее настроение, но глаза, если и не смеются, то непременно улыбаются. Раньше у нее время от времени можно было видеть то под одним, то под другим глазом хорошо запудренный и замазанный тональным кремом синяк. Таня была замужем за человеком пьющим. Мало того, что пьющим – так еще и, выражаясь Таниным языком, дерущим. Однажды ей надоело терпеть, запираться в комнате, дрожать и звать соседей на подмогу, чтобы утихомирить и уложить проспаться мужа. Наняла она двух здоровых мужиков из числа рубщиков мяса на рынке, и, когда муж в очередной раз начал буянить… Держали его крепко, а она достала из шифоньера туфли на высоких каблуках, в которые, может быть, всего-то один раз и обувала на Новый год и этими самыми каблуками его, ирода, так отходила...
===== 2
Одного раза, правда, мужу не хватило, но после второго, когда ему здорово досталось еще и от рубщиков мяса, он утихомирился, а перед третьим и вовсе пропал. Видимо догадался, что его буйства каким-то образом связаны с заплывшим глазом и распухшим носом. Таня не стала его искать, ходить по соседкам, говорить вась-вась и наливать в блюдечко у двери водку, а перекрестилась и вздохнула свободно. Теперь синяков нет и Таня, если не брать во внимание нелады с невесткой и начинающего выпивать сына, живет хорошо. На торговлю она не жалуется, а вот соседка по прилавку слева – та жалуется.
Прямо директору рынка на Таню и нажаловалась – дескать, отбивает Таня у нее покупателей. Может, глазами смеется так заразительно, что… Таня, однако, тоже не лыком шита. Есть у нее знакомый с большой майорской звездой на погонах. Поговорила она с ним, а он с директором рынка и все уладилось. Успокоилась соседка.
Мы, однако, отвлеклись от холодца. Мясо на холодец должно быть… Впрочем, это все скучные, всем известные с детства вещи. Холодец варится просто. Особенно если его варит жена.* Самое трудное в этом деле – не хватать у нее из-под руки хрящики, в тот момент, когда она режет вытащенное из бульона мясо на мелкие кубики и не пробовать уже готовый, но не застывший до нужной кондиции холодец.
===== 3
Осенний холодец, в отличие от новогоднего, который продолжается салатом оливье, заканчивается пустым графином водки и песней моя смерть ездит в черной машине с голубым огоньком или мне нож по сердцу там, где хорошо я дома там, где херово. Последнюю лучше петь тихо или вовсе про себя – не ровен час, услышит жена, моющая посуду.
Лучше и вовсе выйти во двор покурить, посмотреть в поле, в желтеющий и краснеющий на его краю черный лес и вдруг почувствовать, что Бог есть. Он и летом был, но все как-то было не до него – то был отпуск, то на работе квартальный план горел, то надо было выкапывать картошку, то закручивать банки с вареньем, которое наварила жена, а теперь картошка выкопана, план сгорел, все банки закручены, все улетели и сквозь голые ветви... Между тобой и им никого нет. И ты к нему придвинулся поближе, как синица, которой голодно зимовать в лесу. Синицам, кстати, надо кормушку починить и заодно проверить запасы сала в морозилке, которого, судя по тому, как немного рябины, понадобится много. Зима будет холодной. Кто его знает, когда она кончится.
