✔✔
শ শ ெ࿐   <b> ера Соколинская</b>
<i>
15 января 130 лет со дня рождения Мандельштама
В 1891 году в Варшаве, в семье перчаточного мастера и музыкантши родился Иосиф Мандельштам (да, Осипом он стал потом. Как сын Бродского – Осиповичем).
Его появление на свет отмечают 15 января по новому стилю, хоть сам он считал по-старому:
Я рожден в ночь со второго на третье
Января в Девяносто одном
Ненадежном году, и столетья
Окружают меня огнем.
Наверно, и хорошо, что несмотря на круглую дату никакого помпезного чествования. А то у нас чем дольше мучили и страшней убили, тем больше гордимся.
И “напоминать”, кто такой, что написал – излишне. И про то, как его убивали, и как он подставил других на первом же допросе, про кремлевского горца, про попытки самоубийства, страшную смерть — известно! А мы снова живем, под собою не чуя страны.
Поэтому я позволю себе не столько про Мандельштама, сколько про нас.
Как всякий гений, он был не очень приятным человеком. Естественный баланс, который всячески ретушируют у классиков — до полного их обронзовения.
«Мандельштам. Осточертел. Пыжится. Выкурил все мои папиросы. Ущемлен и уязвлен. Посмешище всекоктебельское» Ходасевич.
«Он в сущности неплохой человек, талантливый поэт, умен, но за месяц пребывания своего здесь успел всем надоесть своей мнительностью, некоторой бесцеремонностью, а мне — главным образом неряшливостью и беспамятством относительно некоторых моих требований» Оболенский
Способны ли мы прощать несносность за талант? Как часто, если человек не нравится (иногда вполне оправданно), сразу отказывают ему в уме и таланте; отметается все, что он делает. И даже идеи перестают быть верными от того, что их придерживаются не симпатичные нам люди. И наоборот, сколько мерзавцев и дураков популярны лишь потому, что приятные люди, с ними выпивают, приятельствуют.
===== 2
<i>
Как надо ловить себя на этом. Пушки вот тоже пасквиль приписал неприятным ему людям, а предал-то как раз приятель.
«...вел себя так словно все, кому он должен, должны — ему.
- Подождали — еще подождут» (Цветаева — Лиле Эфрон)
Да, Мандельштам легко не отдавал долги, считая, что ему должны. Сколько из нас, столкнувшись с этим, не разлюбили бы стихи?
«Вбегал Мандельштам и, не здороваясь, искал «мецената» , который бы заплатил за его извозчика. Потом бросался в кресло, требовал коньяку в свой чай, чтобы согреться, и тут же опрокидывал чашку на ковер или письменный стол» (Г.Иванов)
Бог весть за что мы ценим друг друга! Вот симпатия Мандельштама и Ахматовой не на том ли, что между ними никогда не было романтического увлечения, а холерик Мандельштам и флегматичная Ахматова уравновешивали друг друга. Как я люблю штрих, что «О.М очень ценил приготовленную Ахматовой селедку»!!! (Н.Я.)
Гиппиус умела разделять, но хорошо, что Мандельштам не прочел ее «рекомендации»: «Некий неврастенический жидёнок, который года два тому назад еще плел детские лапти, ныне как-то развился, и бывают у него приличные строки. /.../ Я его не приняла (уж очень он утомительный, но стихи велела оставить, прочла их и нахожу, что «вниманию» Вашему рекомендовать я их могу..» Гиппиус Брюсову.
«Крайне самолюбивый, подозрительный, он проявлял иногда неприятную заносчивость, проистекавшую, очевидно, из «неприкаянности» (Н. Смирнов) — редко, кто увидит за заносчивостью извинительные истоки, задумается о них.
Даже понимавшие масштаб дарования (а многие ли из нас могут допустить, что их знакомый — гений?) не всегда могли выносить его в будничной жизни (да еще неустроенной). А сколько было не понимавших!
===== 3
<i>
Если уж филолог, который приехал писать книгу о Мандельштаме, в письмах называет его просто психом: «Сейчас занимался «шуточными» стихами Мандельштама — скоро допотрошу психа» Рудаков.
«… он не поэт, а версификатор, холодны, головной составитель рифмованных произведений». Павел Павленко (Лауреат 4-х сталинских премий, в ответ на официальный запрос Ежова)
«Непереносимый, неприятный, но один из немногих, может быть единственный настоящий, с подлинным внутренним пафосом, с подлинной глубиной.» (Давид Выгодский 1928)
А мы способны за внешней неприятностью увидеть глубину?
А разве мы не злорадствуем расправе режима над своими приверженцами? Способны защищать невинных людей, чьих убеждений не разделяем?
Мандельштам ведь писал: «Я — беспартийный большевик»(1935)
«Разрыва с партией большевиков у меня быть не может при любом ответе… 3 янв.1936г.
Сам же писал «о славных ребятах из железных ворот ГПУ» - потом со «славными ребятами» познакомился лично, но Мандельштаму нам даже в голову не приходит ставить в вину.
«Я сообщаю: я тяжело болен, заброшен всеми и нищ. На днях я еще раз сообщу об этом в наше НКВД и сообщу, если понадобится, правительству. Здесь, в Воронеже, я живу как в лесу. Что люди, что деревья — толк один. (из письма к Н.Тиховнову от 31.12.1936)
Тихонов глух к опальному, но и воронежцы для того что деревья.
Кто готов понять не понимающего его? Почему мы все хотим, чтобы понимали и любили нас, но совсем не готовы любить и понять других?
«Он опять ставит принципиальный вопрос: Америка выдает помощь писателям, но требует подписи: «благодарю» - не обидно ли так получить помощь русскому поэту? Не поднять ли этот вопрос на Союзе писателей?» (Пришвин) Да, что Мандельштам, вся Россия не раз спасалась гуманитарной помощью Америки, отказываясь благодарить и помнить — стоит ли помогать? Требовать или ждать благодарности?
===== 4
<i>
Вот Мандельштам — ученик Тенешевского, считай, школьник, еще и сам не знает, что Поэт. Выдержка из протокола педсовета: «Приходят они, когда им это угодно, хоть ко 2-3 уроку, причем заходят в класс во время урока, не обращая внимания на преподавателя».
В том же училище характеристика: «Очень способный и необыкновенно старательный мальчик, правдив, очень впечатлителен и чувствителен к обиде и порицанию»
Будучи училкой, стерпели бы за потенциал? В советской школе точно бы поставили на место — вопрос, поверил бы в себя после этого юный неврастеник, чувствительный к порицанию? У нас дисциплина, ни один Моцарт не выживет. Стоит ли отлаженный конвейер Сальери одного затюканного Мандельштама?
Блок записал его как «Мандельштамье»
Хлебников прозвал - «мраморная муха».
Где грань остроумия и шутки, характера и диагноза?
Официальное заключение «Душевной болезнью не страдает, а является личностью психопатического склада со склонностью к навязчивым мыслям и фантазированию. Как душевнобольной — вменяем» - психиатрическая комиссия 24 июня 1938 г.
Иногда знание личности убивает для нас произведение и наоборот. Надо ли читать письма, дневники классиков, если после некоторых и произведения читать не хочется? А останется ли что-нибудь, убери обаяние и легкий слог?
«Живя в очень трудных условиях,без сапог, в холоде, он умудрялся оставаться избалованным. Его какая-то женская распущенность и птичье легкомыслие были не лишены системы. /.../ Он как обезьяна, которая, по словам индусов, не разговаривает, чтобы ее не заставили работать». (Шкловский)
У меня нет ответов, мне кажется, что надо задавать себе эти вопросы. Вот я, бог весть почему, воспользовалась юбилеем Мандельштама. Может, потому что в случае гения виднее.
========================
̘͍̯͔̥́ ͔̭͉̬͔͞ ҉͔ ̨̘̱̟͈͓̝̦ ̡̟̙̹ ̴͔ ̲͍ ̵̳͍̦̮̖ ҉ ̜̪̼̰̲̳ ͍̖͉͓͡ ͉̗̻̜̙̦͡ ̢̰̮͍̳͉͈̟
̤̼̩͚̫͓͎͠ ͎̲ ̵̹̣̗͎ ͚͚̜͙͈ ͔̣̱͍̞̣ ̥̦̭̫̺͠ ̯̙̰̹̣͉ ̵̖̜͔̝̘̠ ̟̤̘̠̜
«…Чудесные дни с февраля по июнь 1916 года, дни, когда я Мандельштаму дарила Москву. Не так много мы в жизни писали хороших стихов, главное: не так часто поэт вдохновляется поэтом…»
Марина Цветаева
Вдова поэта - Н.Я. Мандельштам писала:
«Цветаева, подарив свою дружбу и Москву, как-то расколдовала Мандельштама. Это был чудесный дар...»</i>
* * *
О. Э. Мандельштаму
Ты запрокидываешь голову —
Затем, что ты гордец и враль.
Какого спутника веселого
Привел мне нынешний февраль!
Позвякивая карбованцами
И медленно пуская дым,
Торжественными чужестранцами
Проходим городом родным.
Чьи руки бережные трогали
Твои ресницы, красота,
Когда, и как, и кем, и много ли
Целованы твои уста —
Не спрашиваю. Дух мой алчущий
Переборол сию мечту.
В тебе божественного мальчика, —
Десятилетнего я чту.
Помедлим у реки, полощущей
Цветные бусы фонарей.
Я доведу тебя до площади,
Видавшей отроков-царей…
Мальчишескую боль высвистывай
И сердце зажимай в горсти…
— Мой хладнокровный, мой неистовый
Вольноотпущенник — прости!
<b>
Марина Цветаева<b>
18 февраля 1916 года
* * *
М. И. Цветаевой
В разноголосице девического хора
Все церкви нежные поют на голос свой,
И в дугах каменных Успенского собора
Мне брови чудятся, высокие, дугой.
И с укрепленного архангелами вала
Я город озирал на чудной высоте.
В стенах Акрополя печаль меня снедала
По русском имени и русской красоте.
Не диво ль дивное, что вертоград нам снится,
Где голуби в горячей синеве,
Что православные крюки поет черница:
Успенье нежное — Флоренция в Москве.
И пятиглавые московские соборы
С их итальянскою и русскою душой
Напоминают мне явление Авроры,
Но с русским именем и в шубке меховой.
<b>
Осип Мандельштам
1916
Публикация
Victoria Chulkova
