<i> <b>Игорь Яковенко </b> 

воскресенье, 17 июля 2016 г.

Провал турецкого переворота: уроки для России

Все так хорошо начиналось. Неделя обещала быть на редкость удачной. Сначала теракт в Ницце: повод потрындеть о гибели Европы, о пагубности толерантности и мультикультурализма, а главное, - о том, что не надо было ссориться с Россией. Поскольку это всегда плохо для Европы кончается.

Под конец недели еще один подарок: ненавистного Эрдогана, кажется, свергают, и теперь видимо, убьют. Военный эксперт Игорь Коротченко буквально приплясывает от радости, давая свою «экспертную» оценку РИА Новости: «Чистки», устроенные президентом Турции Тайипом Эрдоганом в высших армейских кругах, могли спровоцировать военный переворот в стране, который при решительных действиях повстанцев закончатся для президента судом по обвинению в госизмене». И далее вывод: «Победителей не судят».

Выбор слов ясно показывает отношение к происходящему. Слова выбраны исключительно позитивно окрашенные по отношению к организаторам попытки переворота: «повстанцы», «решительные действия», «победителей не судят». Ну, а Эрдогану – суд как госизменнику.

Депутат Железняк в этой ситуации решительно осудил действия Эрдогана. Больше всего ему не понравилось, что Эрдоган призвал народ выйти на улицы: «В условиях военного переворота призывать людей выйти на улицу и противостоять армии – безответственно и бессовестно для политика. Он должен был справляться с ситуацией при помощи верных ему подразделений». Возможно, я пристрастен к Железняку, но мне показалось, что он позавидовал Эрдогану, поскольку справедливо усомнился в том, что в защиту путинского режима массы людей выйдут с голыми руками против танков.

Путин на весь период от начала военного переворота и до его подавления завис, выжидая, видимо, кто победит, и в зависимости от этого собирался сформулировать свое отношение к  происходящему. После того, как стало ясно, что переворот провалился, позвонил Эрдогану и выразил ему свою поддержку. Теперь между двумя диктаторами установится дружба, переходящая в любовь. В отличие от него, лидеры стран Запада свою позицию высказали сразу и недвусмысленно: однозначная поддержка Эрдогана. Обама еще 15.07.2016 призвал все политические силы Турции поддержать демократически избранное правительство. Еще раньше Керри высказал Эрдогану свою безусловную поддержку.

Самое смешное заявление сделал глава МИД Франции Жан-Мари Эро. Он выразил надежду, что после неконституционной попытки изменить власть «турецкая демократия укрепится». Признаюсь, я никогда не был поклонником французского юмора. Сатира Рабле, сарказм Вольтера и карикатуры Шарли Эбдо всегда казались несколько грубоватыми и прямолинейными, не оставляющими места для собственной фантазии. Но фраза главы французского МИДа – это уже просто армейский юмор. Одно словосочетание «турецкая демократия» при Эрдогане чего стоит! А этот Эро еще и глумится, говоря об «укреплении» этой «демократии» на фоне грядущей и уже на глазах укрепляющейся диктатуры.

Российский официоз оказался в сложном положении. Любить Эрдогана им точно не за что, несмотря на то, что тот буквально накануне сделал какие-то заявления, которые российские власти сочли нужным воспринять как извинения. Но поддержать военный переворот, да к тому же неудавшийся, было совершенно невозможно. Поэтому сквозь зубы поддержали. Не Эрдогана, конечно, а «стабильность».

Российские либералы, естественно, огорчились. Вот реакция, например Андрея Мальгина, опубликованная на Каспаров.ру: «Короче, военный переворот в Турции, к сожалению, провалился. Соцсети, с которыми боролся Эрдоган, выручили его: через них удалось вывести ночью на улицы большие массы сторонников, а армия стрелять по ним не стала, точнее, немного стала – но вызвала этим настоящую народную ярость и наступил перелом… Этот переворот был последней попыткой вернуть Турции гражданское общество, не задавленное агрессивными религиозными доктринами».

Похоже отреагировал Андрей Пионтковский. Вот что он говорит на канале у Саши Сотника: «Это последняя отчаянная попытка спасти светское государство в Турции. Это – катастрофа». И далее Андрей Андреевич справедливо отмечает, что светское турецкое государство было создано Ататюрком, и по его задумке гарантом этой светскости была армия.

Нет никакого желания спорить с Мальгиным, и уж тем более с Пионтковским. Тем более что оба правы в главном. Военные, действительно, пытались вернуть Турцию на светский путь развития, и провал этой попытки, действительно, ухудшит ситуацию в Турции, во всем исламском мире, а значит, и в мире в целом.

Обращу внимание на мелкий нюанс в тексте Мальгина, из которого торчит фундаментальная проблема Турции, а также проблема правого либерализма как направления общественной мысли. Мальгин пишет о том, что Эрдогана выручили большие массы сторонников, и в то же время говорит о том, что путч был попыткой вернуть Турции гражданское общество, не задавленное агрессивными религиозными доктринами.

Граждане Турции вышли на улицы поддержать Эрдогана. Были те, что поддерживал на улицах военных. Но их было меньше. И именно это соотношение сил решило судьбу переворота. Гражданское общество Турции оказалось на стороне диктатора Эрдогана. Того самого, который сделал Турцию мировым рекордсменом по репрессиям в отношении журналистов, вел и ведет совершенно идиотскую политику по отношению курдам и ведет страну по направлению к Турецкому Халифату.

Проблема в том, что великий Кемаль Ататюрк построил турецкое светское государство, ориентированное на интеграцию в Европу, на крайне неустойчивом фундаменте: на армейском штыке. И все 93 года после того, как Ататюрк пришел к власти, Турция все время пыталась с этого острого, колючего и крайне неуютного фундамента соскочить или как-то сползти. Пока Ататюрк был жив, он держал Турцию во многом силой своего авторитета.

 Вскоре после второй мировой войны кемализм, идеология Турецкой Республики, оставленная Ататюрком, начал постоянно рассыпаться на части. «Шесть  стрел», из которых кемализм был собран, оказались направлены друг против друга и устраивали между собой войну. «Стрела республикализма», означавшая демократическое правление, норовила уничтожить «стрелу лаицизма», то есть светскость Турции. А «стрела народности», то есть верховенство власти народа вела в направлении, прямо противоположном тому, куда указывала «стрела революционности», которая по замыслу Ататюрка означала курс на вестернизацию, вступление в Европу и отказ от патриархальных основ.

И всякий раз, как только в Турции наступал демократический период развития, страна немедленно начинала бодрое движение в сторону мракобесия, архаики и диктатуры. И всякий раз армия устаивала переворот и вновь аккуратно вешала Турцию на острие своего штыка. Этот переворот, о провале которого сожалеют российские либералы, пятый по счету. Все предыдущие, начиная с 1960 года, были успешными. И все они совершались военными вопреки воле большинства народа. Или, по крайней мере, вопреки воле очень значительной его части. После переворота 1960 года был проведен референдум, на котором более 40% не поддержали военных. Свергнутый в результате переворота 1971 года Сулейман Демирель потом еще много раз становился премьером, а потом вообще был избран президентом. То есть свергали человека, которого народ продолжал поддерживать. После переворота 1980 года было приостановлено действие Конституции, арестованы сотни тысяч граждан, а 14 тысяч из них лишены гражданства. Предпоследний переворот 1997 года, когда Эрдоган, бывший тогда мэром Стамбула, на 4 месяца угодил в тюрьму, фактически привел его к власти, поскольку создал ему ореол мученика и борца за народ.

Мир классического правого либерала устроен довольно просто. Он такой, каким его нарисовал Фукуяма в книге «Конец истории». Человечество достигло вершины своего развития. Либеральная демократия, основанная на рыночной экономике и правах человека, и есть эта вершина. А все народы находятся просто на разных ступенях продвижения к этой вершине. То есть они учатся в разных классах одной школы: только американцы и европейцы – уже сдали выпускные экзамены, а жители, например, арабских стран еще ходят в начальные классы. Но программа у всех одна.

Книга Фукуямы стала Библией либерализма. Его оппонент и в прошлом учитель, Самуэл Хантингтон со своей «Войной цивилизаций» до сентября 2001 года воспринимался как странный чудак, пытающийся доказать, что Земля плоская. 11.09.01 выяснилась, - таки да – плоская…

В мире нет ни одной успешной исламской страны. Богатые, благодаря нефти, - есть, но в основном - бедные. Свободной и прогрессивной – ни одной. Ататюрк хотел сделать Турцию исключением, и иногда казалось, что у него может получиться… Ислам младше христианства на 600 лет, у них сейчас в плане религии начало 15-го века. До Реформации еще сто лет, а до этого еще будет расцвет инквизиции, Торквемада со своими Трибуналами погуляет по буфету, частично сожжет, частично выгонит из Испании всех евреев и других нехристиан, а потом эта зараза дикого и кровавого фанатизма пойдет гулять по всей Европе. Современный ислам переживает сейчас именно этот период.

Для того, чтобы понять, что такое Турция и почему провалился путч, надо читать не Фукуяму, а нобелевского лауреата Орхана Памука, который, кроме того что, видимо самое крупное явление в мировой литературе конца 20 – начала 21 веков, еще и зеркало (простите за штамп!) турецкого общества. Из его романа «Снег», вышедшего 14 лет назад провал попыток вестернизации Турции выводится как теорема из совокупности аксиом.

Кстати, для сведения правых либералов, обожающих простые решения: в мире нет ни одной успешной православной страны.  Поэтому «либеральная тусовка», мечтающая о русском Пиночете, и в качестве такового постоянно влюбляющаяся то в Ельцина, то в Лебедя, то в Чубайса, то, наконец, в Путина, оказывается постоянно у разбитого корыта. Надежда и шанс России в том, что православная религиозность россиян примерно так же отличается от исламской религиозности турок, как средняя температура в Москве от температуры в Анталии.

От провалившегося переворота в Турции плохо всем: Европе, США, а главное, самой Турции, в которой будет нарастать исламизм и диктатура. Из этого плохого события надо бы сделать вывод о том, что военные перевороты – плохой способ установления демократии. И не только в Турции.
</i> 

«Мятеж не может кончиться удачей, -
В противном случае его зовут иначе».
<b>
С. Маршак</b>

СОРВАЛОСЬ!

</i>