⠁ ⠂ ⠃ ⠄ ⠅ ⠆ ⠇ ⠈ ⠉ ⠊ ⠋ ⠌ ⠍ ⠎ ⠏ ⠐ ⠑ ⠒ ⠓ ⠔ ⠕ ⠖ ⠗ ⠘ ⠙ ⠚ ⠛ ⠜ ⠝ ⠞ ⠟ ⠠ ⠡ ⠢ ⠣ ⠤ ⠥ ⠦ ⠧ ⠨ ⠩ ⠪ ⠫ ⠬ ⠭ ⠮ ⠯ ⠰ ⠱ ⠲ ⠳ ⠴ ⠵ ⠶ ⠷ ⠸ ⠹ ⠺ ⠻ ⠼ ⠽ ⠾ ⠿ ⡀ ⡁ ⡂ ⡃ ⡄ ⡅ ⡆ ⡇ ⡈ ⡉ ⡊ ⡋ ⡌ ⡍ ⡎ ⡏ ⡐ ⡑ ⡒ ⡓ ⡔ ⡕ ⡖ ⡗ ⡘ ⡙ ⡚ ⡛ ⡜ ⡝ ⡞ ⡟ ⡠ ⡡ ⡢ ⡣ ⡤ ⡥ ⡦ ⡧ ⡨ ⡩ ⡪ ⡫ ⡬ ⡭ ⡮ ⡯ ⡰ ⡱ ⡲ ⡳ ⡴ ⡵ ⡶ ⡷ ⡸ ⡹ ⡺ ⡻ ⡼

⡗ ⡘ ⡙ ⡚ ⡛<b> Серебряный Век: Творцы, Творения, Эпоха☝</b>

<i><b>

Дворянин с чегемского двора. Валерия Новодворская – о Фазиле Искандере

</b> 

Как войти в долю двум дворянам — с арбатского двора и с чегемского веселого зеленого дворика, смежного с садом-огородом, благоухающим пряными травами, грушами, инжиром, виноградом, обсаженным мощной кукурузой и ореховыми деревьями? Но тонкий, изысканный, глубоко ненавидящий Сталина, Ленина и империю московский аристократ грузин Булат Шалвович Окуджава честно не писал о Грузии почти ничего (кроме белого буйвола, синего орла и золотой форели), инстинктивно сознавая, что надо выбирать: или Храм Русской Литературы и статус российского писателя и поэта, или грузинские краски, тона и сюжеты, и тогда надо от России отречься и работать в рамках своей национальной доли поэтического и прозаического ковра. Так ткали узоры — только на своих станках — Тенгиз Абуладзе, Владимир Короткевич, Василь Быков. А если попытаться совместить, знал умница Окуджава, то получится, что он запишет Грузию в состав России без ее ведома и согласия.

Но мудрый Фазиль Абдулович Искандер со своих горных вершин, будучи абхазом и даже немного персом (иранцем), пренебрег такими условностями, абстрагировался от государственных границ, воспарил и описывал Абхазию, свою княжескую вотчину, куда весь мир время от времени наезжал в гости (включая Сталина, Калинина, Берию— прямо по пословице: «Хороший гость— к нам, плохой гость— мимо»).

И ничего не поделаешь: в наш Храм въехал чегемский кроткий свет, чегемский чай, чегемские тихие куры и наглые петухи, чегемское синее небо, сладостные фрукты и терпкое вино. Фазиль Искандер— гений и волшебник, он протащил Абхазию с собой. Не устраивать же апостолам русской литературы обыск на входе? Так что у Искандера— отдельная часовенка. Однако он не предвидел, что родина, красота, детство— все это может послужить наживкой в западне, которые удавы научились ставить в конце концов на невинных расшалившихся кроликов. Потому что яркий и сочный Чегем и заплаканная, немытая, страдальческая Россия— это, взятое вместе, дает Советский Союз, который, таким образом, пробрался нелегально и в наш сияющий, благородный, устремленный шпилем в Истину Храм. Что еще раз подтверждает известную максиму«На всякого мудреца довольно простоты».

Но Фазиль Искандер, в силу мудрости своей не гневающийся, а свысока презирающий советские и сталинистские окрестности, не может считаться восточным человеком и восточным писателем, хотя и писал о Кавказе. Его мудрость так велика и так интересна, что понимаешь: Фазиль Абдулович из тех, кто смотрит из древности, когда еще не было ни Востока, ни Запада, и из будущего, когда Запад и Восток сольются воедино. Мы все были гостями Фазиля Искандера в его морском, пенном, унизанном чайками и виноградными лозами Мухусе (Сухуми, который абхазы называют Сухум).

Есть у писателя рассказ «Время счастливых находок». Вот так было в Сухуми и у меня, Искандер прав! Я в первый же день увидела в витрине книжного магазина двухтомник Эврипида, недосягаемый в Москве, и со сладострастием купила его. На второй день у меня оказалось, первый раз в жизни, немыслимое число поклонников, которые стояли за мной в очереди в кафе, к мороженщикам и в Ботаническом саду (мне было 19 лет, я была русская, и я была в шортах, а их местные девушки не носят). На третий день мне сделал на пляже предложение солидный, 45-летний, состоятельный университетский доцент, доведенный до транса моей добродетелью: я читала на песке Достоевского и сидела в мохнатом полотенце, чтобы народ не увидел меня в закрытом купальнике. При этом я с жаром утверждала, что девушки должны быть целомудренны, жены— абсолютно верны мужьям, а мужчинам можно позволить и шалости, если жена не в курсе. О, мои 19 лет и золотая форель в горном ручье! О, блестящие буйволы с какими-то горизонтальными рогами, похожими на отвертку! О, мороженое с печеньем на набережной, среди серых замшелых развалин древней крепости Диоскурия! О, вино, невкусное вино, которое в селе Очамчиры пьют из чайников! О, 1969 год, звездный час Фазиля Искандера, когда все зачитывались «Созвездием Козлотура», добравшимся до России в 1967 году, этим нежным, горьким, ироничным и дерзким послевкусием оттепели!

<b>Детство Чика</b>

Фазиль Абдулович Искандер родился 6 марта 1929 года в Сухуми в семье бывшего владельца кирпичного завода иранского происхождения. Городская родня мальчика была вся такая важная, образованная, еще помнившая о былом богатстве (средний бизнес). Но кончилось все плохо: в 1938 году отца депортировали из СССР, и сын больше никогда его не видел. Когда потом попал за границу, не нашел следов. Мальчик воспитывался у матери-абхазки в селе Чегем. Родственников у матери было много, в том числе и знаменитый дядя Сандро. Прокормили ребенка. Кукуруза, фасоль, свой мед, чай, куры и яйца, фрукты, варенья, овощи, вино, козы (значит, сыр и молоко), а то и барашки. Даже в войну Абхазия не знала голода. Была суровая, непреклонная бабушка, потом перекочевавшая в «Стоянку человека», вгонявшая родных в транс своей прямотой и высказываниями вслух об истинной сущности Ленина, Сталина и советской власти. Потом писатель искренне сознается, что биографий не писал, что его биографи я — в его творчестве. А то мы сами не поняли. Не очень он и шифровался, Фазиль Искандер. Он — это Чик, вундеркинд, наблюдатель, летописец, разведчик в мире взрослых. И Чик, и Ремзик-«русачок», полукровка, желанный гость в абхазском селе.

Фазиль Искандер окончил русскую школу с золотой медалью. Это был выбор родственников, но он соответствовал вкусу этого гражданина мира, философа, слишком свободного, образованного и ироничного для патриотизма маленькой глухомани, пусть трижды любимой и колоритной, но немного смешной в своем местничестве, впрочем, как и все остальные уголки и уголочки СССР. Только Фазиля Искандера для них не нашлось. Воспевать, кстати, писатель ничего не умеет. Он анализирует и иронизирует.

Любящие родственники были, как три сестры, или как все население СССР: «В Москву, в Москву!» И Фазиля отправили учиться в Москву, почему-то в Библиотечный институт. Учился три года, перевелся в Литературный. Окончил в 1954 году. А дальше пошел работать в «молодежки» в Курск и Брянск. Но Москва, как поприще, как материал для прозы, ему не показалась интересной. Ее у него нет нигде.

В 1956 году Фазиль, молодой, красивый, дерзкий, щеголь и талант, возвращается на родную сторону, в Сухум (Мухус), в абхазское отделение Госиздата. Там он и оставался до начала 90-х. Тридцать четыре года… Целая жизнь. Чик вырос, Чик вылетел из гнезда— и, как герой фильма Данелии «Мимино», вернулся к своим истокам. Но комплиментов от него не дождались ни в Мухусе, ни в Чегеме.

<b>Искандер и его окрестности</b>

Есть у него такая повесть, «Человек и его окрестности». И вот наш будущий классик, воздвигший себе в «Сандро из Чегема», в «Кроликах и удавах» и в «Созвездии Козлотура» знак бессмертия, начинает писать еще слабые стихи. Но сборники выходят («Горные тропы»— в Сухуми в 1957-м). В глухих регионах всегда любили молодых авторов и печатали их (национальная культура— это престиж; а что писано по-русски, так это ценили особо: он наш, он не сепаратист, не буржуазный националист). А потом пошла и большая литература. В конце 50-х теплые объятия «Юности», приюта нонконформистских дарований, приняли юношу с таким талантом. С 1962 года прозаик наконец перешел на прозу. Стихи были не его стезей. И в 1966 году в восьмом номере «Нового мира» появился первый шедевр Искандера — «Созвездие Козлотура».

публикации в ФБ

</i>

➣➣ окончание следует