<b>Помним</b>
 
    ❖ ❦ ❥ ❖ ❧ ❤
 
    <b> Правила жизни Петра Тодоровского
</b>
 
 ﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌
<i><b>
</b>
<b> Ум и
талант </b> не всегда совмещаются в человеке. Есть хорошая пословица:
«Чем глупее фермер, тем крупней картофель». Это часто бывает в искусстве.
<b> Испытание
сытостью</b> иногда труднее
испытания бедностью.
<b> Мои
актрисы</b> часто получали призы.
Яковлева, Чурикова, Гурченко. Меня называют дамским мастером. Но это неправда.
<b> Писать
очень хорошо </b> с шести-семи утра. Встаешь, душ, завтрак и за стол.
Компьютер я не признаю, у меня старая машинка, «Эрика». Люблю, как она стучит в
тишине.
<b> Чем
драматичней съемки, </b>
тем лучше выходит фильм.
<b> Я
знаю, </b> что значит голод. В 1932-м я выбирал из веника
пупырыщки, толок их с гнилой свеклой. Называлось это «матарженики».
<b> Меня
номинировали на «Оскар», </b>
но к этой поездке я отнесся спокойно.
Наши были в Афганистане. Аэрофлот выгнали из Америки. Так что я понимал... . И
еще была проблема со смокингом. У меня никакого смокинга не было. На
«Мосфильме» нашли какой-то из сукна толщиной в два пальца, подогнали. Жара 28
градусов. Все в легких смокингах. А я сижу в этой шинели. С бабочкой. Мне не до
Оскара. Я оттуда выскочил как ошпаренный.
<b> Я
помню конец оттепели. </b> Никиту убрали. И стали опять закручивать
гайки... То же самое и сейчас происходит, по-моему.
<b> Сериалы
</b> — это животное, которое проглатывает актеров.
<b> Когда
первый раз</b> идешь в атаку, не
боишься. Бежишь, как теленок. Но после ранения, когда надо еще раз встать из
окопов, ты совсем другой человек.
<b> Я
прикипел к музыке</b> с самого
детства. И до сих пор нахожусь в прикипевшем состоянии. За день я два-три раза
подхожу к гитаре. Сижу, что-то бренькаю. Ищу решение.
<b> У
меня было</b> не так много женщин.
Не могу похвалиться, что я был такой уж «ловеласенко».
<b> Я был
комендантом </b> немецкого городка на Эльбе. Мне дали задание: искать
семьи видных нацистов, которые не успели перебежать к американцам. Нам донесли,
что в городе спряталась племянница фельдмаршала Паулюса. Красивая,
восемнадцатилетная девка. Мы устроили облаву, но она успела убежать через окно
прямо в рожь, в поля. Но мы ее поймали. Я устроил ее официанткой в комендатуру,
и на третий день мы стали с ней жить. Я хорошо ее помню, Ханнелору. Она была
зенитчицей, хвалилась, что сбила американский самолет, рассказывала, что
ребенком сидела на коленях у Гитлера. И отдалась в последнюю минуту какому-то
немцу, солдату, в развалинах, чтобы не достаться русскому. А потом меня утром
застал с ней в постели начальник политотдела корпуса полковник Долгополов. И ее
увезли.
<b> Люди
крепко пьющие </b> проживают 63-64 года. И все.
<b> Я
встречал людей, </b>
нафаршированных знаниями. Но по жизни —
дурак дураком.
<b> Говорят,
режиссер умирает в актере. </b> Так надо умереть в хорошем актере. А в
плохом сколько не умирай...
<b> Сейчас
сложно</b> собрать хорошую
съемочную группу. Все в позе. Всем нужна лучшая аппаратура. А я снял
«Военно-полевой роман» на две ручных камеры, для хроникеров.
<b> В
молодости </b> легко быть счастливым.
<b> Есть
люди, которые карабкаются, </b>
что-то пытаются доказать. А некоторые
просто сидят и наблюдают, как вода течет в реке, как дерутся воробьи за корку
хлеба. Надо находить для этого время. Которое не находило наше поколение.
Только работать, работать, работать! Мне трудно представить себя неработающим.
<b> Я
технически совершенно неприспособленный человек. </b> Несмотря на то, что закончил операторский
факультет. Нас учил Голдовский, отец Марины Голдовской, так он такие выводил
формулы по светотехнике. Он весь в мелу, мы сидим, как дубари. Когда на
экзамене кому-нибудь попадалась такая формула, он отворачивался и вставал у
окна, а мы из-под стола доставали книги. А потом говорил: «Петя, вы уже
переписали? Ну хорошо, давайте зачетку».
<b> Я был
однажды</b> в Карловых Варах, в жюри.
И понял, как там все происходит. Ты мне, я тебе.
<b> Я
смотрю</b> футбол без звука. Я все
понимаю. Зачем мне комментарии.
<b> Я
делал операцию на сердце в Мюнхене. </b> На
следующий день в моей двухместной палате открывается дверь, на пороге стоит
высокий, симпатичный такой мужчина. Говорит мне: «НКВД? КГБ?». Выяснилось, что
он 28 апреля 1945 года мальчиком попал в плен. И четыре года под Ижевском
отмахал в тайге. Он мне как-то показывает: «Осколок русской мины у меня прошел
вот тут». А я говорю: «А я — минометчик». И мы, как дураки, смеемся.
<b> Самое
веселое время </b> — год так 1965-й. Я жил тогда в Одессе. Помню,
«Современник» был на гастролях. Кто-то позвонил, нас приглашают в какой-то дом,
там будет «Современник». Пьянка была жуткая. Были и Олег (Ефремов) , и Женя
(Евстигнеев) . Закуски никакой, одни арбузы. В два часа ночи приехала дежурная
машина со студии и нам сообщили, что нашу комнату в общежитии обокрали. Мы
приехали, а там уже милиционер с собакой. Унесли все. Мы в чем были, в том и
остались. Но все уже были сильно выпившие. Олег бегал с собакой, искал следы,
милиционер тоже был пьян. Достали снова где-то водку, вино, и во дворе ночью
все продолжалось. А что обокрали... какая разница.
<b> У
меня не было </b> режиссерского образования. Одна интуиция. Я всегда
держался на первом ощущении от сцены, на ее запахе.
<b> Я
люблю ездить на машине. </b> Раньше уезжал за город и гнал. Это была
свобода. От семьи, от работы.
<b> Мне
надо рассказывать кому-то сценарий, </b> тогда
он хорошо идет. А профессионал никогда ничего не рассказывает. Никогда.
<b> Одежда
меня никогда не волновала. </b>
Вот Марлен (Хуциев) — я был потрясен —
может долго стоять, выбирать рубашку в полосочку. Он смотрит, что одна полоска
идет не так. Линии не сходятся.. Я даже ему завидовал. Он мне говорил: «Петь, а
почему ты без галстука?» А я: " А ты видел, чтобы Саша Володин ходил в
галстуке?«. Я был потрясен, когда Ельцин вручал Володину Госпремию, кто-то его
заставил надеть галстук. Я думаю, что когда он сел на место, он тут же его
скомкал
<b> В
военном училище </b> мне дали обувь 42-го размера. А у меня 43-й. И целый
день на морозе были занятия, закаляли, готовили к окопам. Пальцы большие были
обморожены. До сих пор страдаю.
<b> Не
люблю очень образованных женщин. </b> Которые
несут себя со страшной силой. Это становится противно.
<b> Я
никогда не считал деньги. </b> И когда они посыпались после
«Интердевочки», я не знал, что с ними делать. Я сам не мог даже догадаться, что
на них можно купить дачу.
<b> Все,
что во мне</b> есть хорошего, идет
от матери.
<b> Главное
в жизни</b> — любовь.
<b> Когда
строят дом, у него есть «нулевой цикл». </b> Фундамент. Важно, чтобы у
тебя был хороший «нулевой цикл», который закладывается в детстве. У меня не
было хорошего.
<b> Я
могу преодолеть все, чтобы снять то, что я хочу. И никто меня остановить не
сможет. Я научился этому у Марлена Хуциева. Это тихий, интеллигентный, но
железной воли человек, который, когда уже все падают в обморок, продолжает свое
дело.
<b> Когда
мы снимали «Весну на Заречной», </b> там есть сцена, где героиня должна
была заплакать, а она не плакала и не плакала. Наконец, после обеда вернулись,
а она не плачет. А по тем временам надо было точно сдать картину минуту в
минуту, иначе студия лишалась премии. Операторы сидели, фокус был, свет стоял,
а она сидела на чемодане и не могла заплакать. Тогда два режиссера отошли в
сторонку, пошептались, подошел один из них и сзади со всего размаху врезал ей
по щеке. Она свалилась с чемодана на пол и стала реветь как корова. Ей кричат:
«Текст! Текст!». До нее еле дошло. Такие тоже разрешаются методы. Я этого не
знал ничего.
<b> Гердт
был мой ближайший друг. </b>
Ближе никого не было. Он мне все
замещал. Все. Потом я остался без этого. Мне подарил Бог Гердта, Володина,
Марлена, конечно.
<b> Может,
я не был бы режиссером, </b> если бы не мой друг Поженян. По тем
временам, чтобы оператор получил постановку... Он полетел в Киев к министру, на
коленях читал стихи, сочинил про этого министра поэму. И тот подписал.
<b> Гриша
вообще </b> — колоритная фигура. Я называл его «груда тел и суматоха
явлений». Когда он учился в Литинституте, после очередной драки его вызвал
ректор и сказал: «Чтоб вашей ноги тут не было». Он встал на руки и вышел из
кабинета.
<b> Марлен
считает: </b> «Черт с ним, что тогда была цензура жестокая.
Но были какие-то правила игры. Какой-то порядок. Сейчас же просто делают, что
хотят».
<b> Как-то
мы с Евстигнеевым поехали зарабатывать деньги. </b> В Кировоград, после
фильма «Любимая женщина механика Гаврилова». Выступали три раза в день. Утром
сеанс, днем и вечером. Директрисе кинотеатра он сказал: «Здесь за шторой всегда
должен стоять коньяк». Он любил. У него, правда, и с собой всегда было.
Полностью
читать https://esquire.ru/wil/todorovsky ◄╝
</i>
❤ ♩
♪ ◆
☆ ♫ ℓo√ﻉ ☊ ♬ ►
♭ ♮ ❢
♯
☆
♪ ◆ Петр Тодоровский
https://www.youtube.com/watch?v=DKK4hp_mhhU
♪ ◆ Петр Тодоровский - Рио-рита
https://www.youtube.com/watch?v=LwBCdsVq8E0
♪ ◆ Петр Тодоровский
      <b> ❖ • ❖ • ❖</b>
Комментариев нет:
Отправить комментарий