(░( <i> <b> Anatoly Golovkov с Ириной Евсой.
</b>
Послушайте,
какая замечательная новость: Ирина Евса - лауреат Международной Волошинской
премии! Поэт тончайшего вкуса, ревнительница русского языка, мастер!
Это
более чем заслуженно!
Ирочка
- с премией, обнимаю, спасибо за доверие и дружбу!
*
* *
Молодое
светило вылезло на вершок.
Пять
утра. Ни морщинки на посветлевшем шёлке.
Пляж
безлюден. Лишь две синюшные шалашовки
собирают
бутылки в пластиковый мешок.
То
ли это мотель на трассе, то ли сераль:
бирюзовая
вязь, понтовая позолота,
в
запотевший цветник распахнутые ворота
и
коровьей лепёшки спёкшаяся спираль.
Справа
— старый погост, где розы крадёт жульё, —
на
бетонной ограде красным: «Сдаю жилье»;
снизу
— чёрным — приписка: «Дорого и навеки».
Неопознанный
птичик боком торчит на ветке
запылённой
софоры и верещит своё.
Слева
клуб, от невзгод не спасший свою корму.
Но
фасад уцелел и плиты ещё не спёрты.
Перед
ним — постамент, мужик в пиджаке. Кому
этот
памятник? Вроде, Киров, но буквы стёрты.
Куришь,
в масляный воздух дым выпуская злой,
пятернёю
водя нелепо, как бы смывая
этот
верхний, сиротский, праздно-лубочный слой.
И
фрагментами проявляется вдруг живая
виноградная
волость, каменная страна,
всякий
раз при угрозе вражеского секвестра
уплывающая
из рук полотном Сильвестра
Щедрина.</i>)░)
(░((░((░((░((░((░((░((░((░((░((░((░(░((░((░((░(
<b>
Ирина Александровна Евса — украинский поэт, переводчик. </b> Член Союза писателей Украины, Союза писателей
СССР, Национального союза писателей Украины, Всемирного ПЕН-клуба.
***
Два
твоих темно-серых вблизи
расплывались
в единое око.
Налетая
с востока,
ветер
мял жалюзи.
От
стекла отслоившийся свет
колебался
полосками пыли.
Второпях
не купили
хлеба
и сигарет.
К
животу прилипая, живот
крупно
вздрагивал пойманной рыбой.
Либо
дождь окроплял меня, либо
твой
взыскующий пот.
Паутиной
окружность ведра
оплетали
домашние мойры.
Запах
моря и мойвы
заплывал
со двора.
…и
когда, прошуршав по траве,
шумно
взмыла залетная стая…
…и
когда мы распались на две
створки,
словно ракушка пустая, —
ты
на влажные бедра, спеша,
натянул
полинявшие джинсы,
словно
заново сжился
с
мыслью, что хороша
жизнь,
прищуром июньского дня
соблазнившая
выйти за пивом…
а
проснуться счастливым
можно
и без меня.
*
* *
Ну
конечно, простила. Прощу. А к тому же
там,
где солнце печет,
о
чужом, на побег не решившемся муже
размышленья
не в счет.
Пляж
накрыли гортанные вопли скандала —
жирных
чаек ревком.
Что
голодное время костяк не сглодало —
утешенье
не в корм.
И
пока из воды суетливая муттер
извлекает
сынка,
можно
оком ловить и взбесившийся скутер
и
его седока.
И
пока наползает с пугающим креном
туча
в черном плаще,
можно
думать о вечном, а можно — о бренном,
например
о борще;
или
мысль — ничего дотянуть не умея
до
последней главы, —
отпустить,
как воздушного красного змея,
в
пустоту синевы.
(░((░((░((░((░((░((░((░((░((░((░((░(░((░((░((░(
Комментариев нет:
Отправить комментарий