Интересно о гениях и известных личностях
    ~ °l||l°~ <b>
Кунсткамера </b>~ °l||l°~
<b>
За кулисами МХАТа: Смоктуновский приводил Ефремова в бешенство
Информация взята из – http://7days.ru/stars/privatelife/za-kulisami-mkhata-smoktunovskiy-privodil-efremova-v-beshenstvo.htm#ixzz4K98eFn70
<i>
«Без интриг театр не существовал никогда», — рассказал
бывший завтруппой МХАТа.
</b>
☝☟
«Я
пришел работать во МХАТ почти одновременно с Ефремовым и, занимая должность
завтруппы, знал все подковерные интриги театра, — вспоминает друг актера
Евгений Новиков. — Без интриг театр не существовал никогда. И вначале их было
гораздо больше, чем при Олеге! Надо сказать сразу, что никакой истории со
«спасением МХАТа» с помощью Ефремова, в сущности, не было. Олег пришел к власти
в первую очередь в результате раскола между «мхатовскими стариками».
До этого
главного режиссера долго не могли найти, театр управлялся коллегиально, но все
понимали, что ситуация временная. Все шло к тому, что назначат Бориса Ливанова.
А этого не все хотели. Поэтому за спиной Ливанова и состоялся заговор с
приглашением на место главного режиссера Ефремова. Ливанов боролся отчаянно,
даже написал письмо Брежневу! Но реакции не было — возможно, что генсеку это
письмо даже не показали. Ливанов ушел из театра и вскоре умер…
Второе,
что нужно подчеркнуть: в первый же год Олега запросто могли выжить из театра
всего несколько человек, если бы этого захотели. Три великие мхатовские
актрисы: Алла Тарасова, Софья Пилявская и Ангелина Степанова — фактически
диктовали мнение труппе из 150 человек. Конечно, среди простых актеров были и
недовольные. У Олега появилось прозвище «водопроводчик», а то и «кувшинное
рыло», намекали на неинтеллигентную внешность. Но «старухам» нашим мальчик
очень понравился! Алла Тарасова могла на репетиции ласково погладить его по
голове и спросить: «Олег Николаевич, милый, а вы сегодня хоть завтракали?» Олег
потом неделю рассказывал этот случай. И добавлял: «Вы представляете, как ко мне
здесь относятся?» А суровая Софья Пилявская писала ему записочки за подписью
«Ваша ученица Софья Пилявская» или «старуха Пилявская».
Но
больше всего его защищало покровительство парторга — Ангелины Степановой, вдовы
знаменитого писателя Фадеева, который застрелился через несколько лет после
смерти Сталина. Степанова в театре решала если не все, то многое. Она имела
огромный опыт выживания. Эта женщина больше полувека проработала во МХАТе и еще
помнила Сталина. Ей одной из немногих удалось вырваться из лап Берии. Понимая,
что означает высиживание Берии на репетициях, она стала таскать на них пьяного
Фадеева и сажала его в ложе напротив Берии. В итоге Берия отступился. Все-таки
статус руководителя Союза писателей Фадеева был невероятно высок! Сталин прощал
ему даже запои.
Один раз
Степанова с гордостью рассказала историю, как приняла звонок Сталина, когда муж
был даже не в состоянии взять трубку. Потом Иосиф Виссарионович спросил
Фадеева: «Где вы были? Я вас две недели искал!» — «В запое, Иосиф
Виссарионович!» — «А сколько это длится?» — «Дней десять-двенадцать…» —
«Хорошо! Как коммуниста я вас прошу проводить это мероприятие дня в
три-четыре…» Кстати, у Ефремова срок был не меньше, чем у Фадеева. И даже как
коммунист он не мог «проводить мероприятие» короче. Когда в первую же осень
обнаружилась эта беда, Степанова провела аналогии со своим мужем и предложила
именовать запои Олега «болезнями». Долгие годы нелегкого руководства Олега
Николаевича она помогала ему и прикрывала «где надо». Не случайно, когда за
неделю до ухода Ефремова 94-летняя Ангелина Иосифовна умерла, он, хоть и
чувствовал себя очень плохо, пришел на ее похороны. «Пусть я там умру, но
проводить ее — обязан!» — говорил Олег Николаевич.
<b>
Ефремов
не знал, что делать с влюбленной в него Фурцевой
</b>
Конечно, труппа и худсовет ждали от нового главного режиссера
спектаклей, которые привлекут в театр зрителя. Но первая же попытка Олега
изменить привычный мхатовский репертуар закончилась громким провалом.
В конце 1971 года Ефремов поставил пьесу своего друга —
драматурга Михаила Рощина «Валентин и Валентина», о первой любви подростков.
Эту пьесу он выбрал из принципа, потому что узнал, что ее ставят в
«Современнике». Но в «Современник» ходили студенты, творческая интеллигенция, а
во МХАТ — военные, чиновники, партийные работники и их жены. А тут на сцене
говорят уличным языком! Вертинская и Киндинов краснели и просто умирали от
гробового молчания зала, с Настей в перерыве случилась истерика: «Почему они
молчат?!»
Уже стало известно, что присутствующий в правительственной
ложе Косыгин вызвал к себе министра культуры Фурцеву и отчитал ее, как
девчонку: «Вы мне говорили, что этот Ефремов спасет театр, что его назначение
необходимо! И что я вижу на сцене МХАТа? Что это за подростки? Как они себя
ведут?» После спектакля Фурцева протопала на каблуках к выходу с красным лицом.
Но Олегу не сказала ни слова! Я
понимал почему…
Дружба Фурцевой и Ефремова завязалась еще в «Современнике».
Вот и к нам Екатерина Алексеевна зачастила, когда главным режиссером стал Олег.
Приезжала не всегда по делу. Они уединялись в ефремовском кабинете и пили
коньячок. А какие взгляды порой бросали друг на друга! Вероятно, Екатерина
Алексеевна ждала, что наедине Олег наконец что-нибудь себе позволит. В личной
жизни она была женщина несчастная, муж на нее не обращал внимания. Как тут не
увлечься! И вот однажды Олег мне говорит: «Я не знаю, что делать... Екатерина
Алексеевна спрашивает, нравится ли она мне как женщина». Я сказал Олегу: «Не
вздумай! Она не женщина. Она — министр!» Ефремов понимал, что если роман между
ними завяжется, это быстро станет известно и кончится неизвестно чем.
Но точно все будут говорить, что он использовал
высокопоставленную даму. Такие слухи были бы для Олега невыносимы. Он никогда
не использовал постель в карьерных целях. Хотя и говорил: «Власть — слаще
бабы». Но скорее не как утверждение, а как упрек одержимым властолюбием.
Словом, мы с Олегом решили, что мудрее будет сказать Фурцевой при случае:
«Екатерина Алексеевна, я вас очень уважаю!» Что в переводе означает: «Я вас не
люблю». Вероятно, он так и ответил ей, потому что она вдруг перестала приезжать
в театр. А осенью 1974 года случилась трагедия — Фурцева покончила с собой…
К этому времени Ефремов настолько прочно укрепился в театре,
что ему присудили Государственную премию. Медаль Олегу на шею вешал сам Леонид
Ильич. После чего Ефремов должен был сказать: «Спасибо партии за оказанное
доверие!» Но вместо этого он вальяжно пригласил Брежнева в театр. «Как-н-буть
за-йду», — пробормотал вождь. А Ефремов сказал с радостной улыбкой: «Леонид
Ильич, ловлю вас на слове!» Да еще и пальчиком шутливо погрозил. Все онемели, а
Брежнев даже крякнул от неожиданности. Скандал обсуждали долго. Но Олег так
гордился поступком, что фотографию, сделанную в этот момент, даже поставил у
себя в кабинете. И еще с одним генсеком, Горбачевым, у Ефремова тоже произошла
история. Это случилось на дне рождения Олега Николаевича. Дойдя до кондиции, он
вдруг стал раздавать окружению характеристики: «Да ты — говно!», «И ты говно!».
Потом посмотрел на Горбачева и говорит: «И ты, Мишка, тоже!» Михаил Сергеевич и
ухом не повел. Сделал вид, что ничего не произошло.
</i>
__________Oooo_
____oooO__(___)__
___(___)____)_/___
____\_(____(_/____
_____\_)________
Комментариев нет:
Отправить комментарий