&emsp;  &emsp; <b>Михаил Бару</b>

\ \

/ /

\ \

(o o)

\__/

|

^&emsp; <i>

Регулярно читаю стихи в Журнальном зале и регулярно в них почти ничего не понимаю. Расстраиваюсь и снова читаю. Как-то у меня плохо складываются отношения с современной поэзией. Сам, конечно, виноват. Понимать надо больше. Иногда, правда, встречаются мне стихи, которые я понимаю сразу. И тогда я думаю, что я еще не совсем потерян для поэзии, как читатель. Собственно, вот это стихотворение Ирина Евса, из-за которого я думаю вот уже второй день.

Погибший на живого смотрит сверху:

ну, что он там?.. узнал уже?.. скорбит?

А тот сухую спиливает ветку,

кастрюлю подгоревшую скоблит.

Живой спешит: он ждёт приезда сына.

Посадка в пять, да плюс машиной час.

А ты ещё не брился, образина,

и к ужину чекушку не припас.

По летней кухне мечется: бутылки —

под стол; окрошку — в погреб на ледок.

Но замирает, чувствуя в затылке

какой-то непривычный холодок.

С чего бы? Целый день жара под сорок.

Что в доме душегубка, что в тени.

...уже, должно быть, въехали в посёлок...

Просил же: сядешь в тачку — позвони.

И шлёпанцем цепляется некстати

за спиленную ветку алычи.

А сын ему: включи мобильник, батя!

Нет, не включай. Нет, всё-таки включи.

</i>