♥~√v”^√~√v^√v’^~√♥

<b>

Сергей Бунтман (ФБ)

</b><i>

Сегодня утром умер мой папа. Ему был 91 год. Вроде бы, давно пора быть готовым к этому. Оказалось - нет. Может быть, только сегодня я понял, какое счастье, что он был со мной так долго. Ему не было пятнадцати, когда его отец погиб на войне, и он отдал мне всё, чего сам недополучил.

Папа, открывая мне "Капитанскую дочку", повторял: "Береги честь смолоду".

Папа, узнав, что в школе нас тихо подталкивают к доносительству, читал мне "Маттео Фальконе".

Папа, придя на жуткое собрание, когда многие родители, узнав, что мы устроили в школе забастовку, били себя кулаком в грудь и кричали, что им стыдно за "антиобщественных детей", внятно и громко бросил (вроде бы только мне): "Да брось ты, что метать бисер перед свиньями".

Папа, когда я, заходясь от внушённого "патриотизма" мечтал в детстве о войне и о "борьбе с фашистами", посмотрел на меня и сказал: "Ты хочешь, чтобы я ушёл на фронт и погиб, как твой дед?"

Папа не боялся никого. Когда его прорабатывали в присутствии Фурцевой за то, что он отказался очередной раз непрофессионально "поднимать деревню" и какой-то пакостный партийный тип сюсюкнул: "Ну, (с нажимом) Бунтман, а началась бы война, вы бы тоже были (конечно!) дезертиром?", - взбеленился. "Война? Я был бы на фронте, как мой отец, а не в Казанях с Куйбышевыми, как вы с Фурцевой".

Папа. Как прекрасно это слово, когда ты сам дед. Я слышу его голосом Гоголя и Стивенсона, которых он мне так прекрасно читал. Я слышу его его последнюю фразу: "Ну что, Серёжа, спета моя песенка?"

Папа умер день в день с мамой, 18 марта, только девять лет спустя.

Он хотел, чтобы его прах развеяли где-нибудь в Херсоне, над Днепром, который он легко переплывал туда и обратно. Пусть так будет.