17 окт. 2018 г.


            
<b>

&emsp;  Юрий Тынянов


</b>&emsp;&emsp;﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌

В. Каверин

ДРУГ ЮНОСТИ И ВСЕЙ ЖИЗНИ</b>
<i>
Я поступил в Псковскую  гимназию  в том году, когда Юрий Тынянов кончил
ее.  Среди  товарищей  моего  старшего  брата  Льва,  много  занимавшихся  и
успевавших  одновременно влюбляться,  проводить  ночи  в лодках  на Великой,
решать  философские  проблемы  века,  он  был  и  самым  простым,  и   самым
содержательно-сложным. Подражал  учителям -- и  вдруг  становился  задумчив,
сосредоточен: писал стихи.

     Гимназические  друзья всю жизнь хранили его письма, стихи, его домашние
и  классные   сочинения.  "Даже   короткая  разлука  с  ним   казалась   нам
невыносимой", -- пишет в своих воспоминаниях Лев. Между тем были  разлуки --
не  короткие,   а  долгие,  бесконечные,  вынужденные,  роковые.  По  дружба
продолжалась. Брат посвятил Юрию свой первый научный труд. Юрий посвятил ему
исследование "Архаисты и Пушкин".

Обо  многом  передумал  я, читая гимназические  сочинения  Тынянова.  К
семнадцати годам  он не просто прочел, а пережил  русскую  литературу. Среди
его любимых героев -- Платон Каратаев, потому что "он обладает чем-то таким,
что  не  дано  Наполеону  и  Александру.  ...Счастье  его  --  в непрерывной
творческой работе сердца, бессознательно претворяющего каждого голодного пса
в носителя жизни". 

-----------------------
2
<i> 
Так писал Юрий в одном из сочинений. Ему понятны и близки
были  самоотречение Толстого  и  трагедия Лермонтова. Он уже свободно владел
крылатым  знанием,   основанным  на  памяти,  которую  смело  можно  назвать
феноменальной. Он  поражал всех способностью часами читать наизусть Овидия и
Вергилия, Пушкина  и  Шевченко. В начале  20-х  годов  он на  моих глазах  в
течение  очень короткого времени научился читать  и  свободно  переводить  с
итальянского.

Полностью читать http://tynyanov.gatchina3000.ru/memories/kaverin.htm
</i>
<i>    - Умею ли я писать? Ведь у меня есть, что писать. Отчего же я нем, нем, как рыба?

   Звание литератора русского было скорее проклятием, чем званием. Такого сословия не существовало вовсе.

   Чтобы можно было полюбить человека, он должен иметь хоть один порок.

  Это участь умных людей, что большую часть жизни надо проводить с дураками.

  После отъезда Карамзина, дяди, Вяземского он [Пушкин] бродил целый вечер с раздутыми ноздрями, со странной решительностью, в самозабвении, и Данзас с карандашом в руке, сдержав дыханье, приглядывался к нему и быстро рисовал, но так и не смог совладать и бросил начатый рисунок. Подошёл Миша Яковлев, и он объяснил ему: он хотел нарисовать Пушкина обезьяною, сочиняющею стихи, - и не вышло: получился Вольтер, не было никакого сходства. Но так как Пушкин - помесь обезьяны с тигром, то он хотел потом нарисовать его в виде тигра, готовящегося к прыжку; сходство было, всё шло хорошо, но, к сожалению, получился настоящий тигр.

  — У каждого англичанина есть право на сумасшествие, — сделал доктор гримасу. — У других наций, впрочем, тоже.

  За ужином объелся я, 
Да Яков запер дверь оплошно.
 Так было мне, мои друзья, 
И кюхельбекерно и тошно.
</i>

Комментариев нет:

Отправить комментарий