✔✔
░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|
Ходики жизни
ПИЛИ СТОЯ, КУРИЛИ «СЕВЕР»
</b>
░░|<i>Любите Москву? Вот еще что скажу про нее...
Ходики жизни
ПИЛИ СТОЯ, КУРИЛИ «СЕВЕР»
Были шалманы. Это такие торговые точки послевоенные. Где разливали водку и вино без наценки.
Звались они в народе «Голубой Дунай». Хотя на Москве шалманы красили в зеленый цвет или охру, на вывеске — «Пиво-воды».
Отец мой туда не хаживал, хоть и фронтовик, но воспитанный благочинно. А вот мамин брат, шофёр дядька Толя, — еще как! Многим после смены — куда? Либо койка в общаге, либо барак в Лефортово. А в шалмане и отдохнешь, и людей послушаешь.
Историй там на три романа с продолжением.
Буфетчицы были часто из фронтовичек. Все их слушались: и ветераны, и блатные, и даже инвалиды: давай, завязывай, на сегодня хватит уже!.. Мамка, всё-всё, ухожу! За исключением «припадочных» после контузии. Ну, тут уж ясное дело…
===== 2
<i>
Шалманом III категории на Трубной заведовала некая Дора. Бабища крутая, усатая, нарумяненная. Буфетчицами — Дуняша и Даша. И за это мужики прозвали заведение «У трёх дур». Прозвали по злобе те, кому уже не давали 150, пива и три бутерброда: два с килькой и один с салом. Говорили, хватит тебе.
На горячее несли сардельки микояновские с парком, реже раки к «Жигулевскому». Еще давали воблу, кильку, хамсу, тюльку, а горбушу по праздникам. Горстями брали снетки.
Кто совсем без копеечки, закусывали соленым огурцом — из овощного на Сергиевском. Этого уж добра было вдоволь, а солили в московских погребах «как для себя».
Пили стоя, курили «Север», «Звездочку», «Беломор», реже «Казбек».
Дядя Толя рассказывал, играл там в сороковые на аккордеоне слепой и с ожогами по лицу танкист Саша. Играл и пел как бог. И военное, и блатнягу. А за трешку мог и джазовый «Караван».
Все это на Трубной кончилось в одночасье.
Умер Саша-музыкант, нашли тело у церкви Успения Богородицы, где он часто ночевал.
Умерла буфетчица Дуня, понесли за нею фронтовые медали и «Красную Звезду», бухал оркестр.
А в конце 50-х засадили в шалман контору «Мосгормолоко». За что? Вот уж стыдоба для москвичей, позорище!
Но все равно гуляки еще заваливались туда по привычке души, орали знойно: Ду-ня, 150 с прицепом и повторить!
Выставленные милиционерами шли в магазин.
Да долго еще на скамейке вспоминали Сашин аккордеон. И как пел он сердечно: «Сукой буду, не забуду этот паровоз!» </i>|░░
(Из новой книги «Спасибо». Частично использованы воспоминания Ю. Гаврилова)
Комментариев нет:
Отправить комментарий