Булгаков не скрывал того, что не любит стихов

ก้้้้้้้้้้้้้้้้้้้้ก็็็็็็็็็็็็็็็็็็็็กิิิิิิิิิิิิิิิิิิิิก้้้้้้้้้้้้้้้้้้้้ก้้้้้้้้้้้้้้้้้้้้ก็็็็็็็็็็็็็็็็็็็็กิิิิิิิิิิิิิิิิิิิิก้้้้้้้้้้้้้้้้้้้้ก้้้้้้้้้้้้้้้้้้้้

 Булгаков не скрывал того, что не любит стихов, и Анна Андреевна, знавшая об этом, никогда не читала своих стихов при нем. Но Михаил Афанасьевич необычайно высоко ценил в Анне Андреевне ее неоспоримый талант, ее блестящую эрудицию, ее высокое человеческое достоинство. И Ахматова на всю жизнь сохранила свое восхищение Булгаковым-писателем и человеком".

Это восхищение отразилось в одном из лучших ахматовских стихотворений "Памяти М. Булгакова", написанном в марте 1940 г., вскоре после смерти автора "Мастера и Маргариты":

<i> <b>

Анна Ахматова

</b>

Вот это я тебе, взамен могильных роз,

Взамен кадильного куренья;

Ты так сурово жил и до конца донес

Великолепное презренье.

Ты пил вино, ты как никто шутил

И в душных стенах задыхался,

И гостью страшную ты сам к себе впустил

И с ней наедине остался.

А нет тебя, и все вокруг молчит

О скорбной и высокой жизни,

Лишь голос мой, как флейта, прозвучит

И на твоей безмолвной тризне.

О, кто поверить смел, что полоумной мне,

Мне, плакальщице дней погибших,

Мне, тлеющей на медленном огне,

Все потерявшей, всех забывшей, -

Придется поминать того, кто полный сил,

И светлых замыслов, и воли,

Как будто бы вчера со мною говорил,

Скрывая дрожь смертельной боли.

</i> 

Это стихотворение А. впервые прочла Е. С. Булгаковой 16 апреля 1940 г., накануне булгаковских сороковин, отметив, как записала в дневнике вдова писателя, мистическое совпадение дат: Булгаков умер ровно через три года после смерти своего друга, писателя Евгения Ивановича Замятина, скончавшегося в Париже 10 марта 1937 г.