<i><b>Илья Габай </i></b>

*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*

*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*

<i> Иван Толстой :

- Я не верю, мои друзья, снам и полуснам

и в возможность обойтись без них в отчаянную

минуту;

-  Я не верю в существование нелюдей

и в возможность недружб,

и что должен жертвовать кем-то, кроме себя самого;

- И не верю любви к мятежам? Так создается зло

И не верю в право уклоняться от мятежа:

так допускается зло;

- Я не верю в возможность ответить на вопросы

души

и в право души не задавать их…

Поэт Давид Самойлов сказал об этих  стихах  Ильи Габая: “Это, конечно, не поэзия, но их автор – праведник”.

₰

Виктор Федосеев:

20 октября нынешнего года из Москвы пришло сообщение: молодой советский поэт и сценарист Илья Габай, придя домой после очередного допроса в КГБ, покончил жизнь самоубийством – выбросился из окна 11 этажа. Впервые имя Габая мы встречаем в документах самиздата, датированных еще  1967 годом. Напомню, что буквально  накануне, в 1966-м, Президиум  Верховного Совета РСФСР принял  указ  о внесении новых статей в Уголовный  кодекс, которые фактически объявляли антисоветскими любые действия, направленные на защиту политических свобод в стране. Протестуя против нарушения советской законности, Илья Габай вместе со своими друзьями принял участие в мирной демонстрации на Площади Пушкина. Цели   демонстрантов были ясно выражены в лозунге -  “Требуем  пересмотра антиконституционного указа и статьи 70-й  Уголовного кодекса РСФСР”. То  было первое публичное выступление Ильи Габая  в защиту  гражданских прав, гарантированных Конституцией Советского  Союза. Но едва демонстранты появились на Пушкинской площади, как их арестовали. Более 4-х месяцев  провел Габай в Лефортовской тюрьме.  Затем был освобожден. Как ему разъяснили – “за отсутствием состава преступления”.  Однако тюрьма Габая не сломила. Вскоре  он подписывает “Обращение к деятелям  науки, культуры и искусства” -  серьезный   обвинительный документ, датированный январем 1968 года,  тем самым месяцем и годом, когда неправосудно были осуждены Московским городским судом Гинзбург  и Галансков. В этом обращении, в частности, говорилось:

“В течение нескольких лет в нашей общественной жизни  намечаются зловещие симптомы реставрации сталинизма.  Наиболее ярко проявляется это в повторении самых страшных деяний той эпохи - в организации жестоких   процессов над людьми, которые посмели   отстаивать свое достоинство  и внутреннюю свободу, дерзнули думать и протестовать”.

В этом обращении Илья Габай и двое других   авторов указывали на непростительную инертность деятелей культуры по отношению  к той несправедливости, которая  творится на их  глазах,  в их время и с их молчаливого согласия.

“Бесчеловечная расправа над интеллигентами - это логическое завершение  атмосферы общественной жизни  нескольких последних лет. Наивным надеждам на полное оздоровление общественной жизни, вселенными в нас решениями  ХХ и XXII съездов, не удалось сбыться. Медленно, но неуклонно идет процесс реставрации сталинизма. Главный расчет при этом делается на нашу  общественную  инертность, короткую память,   горькую нашу привычку к несвободе”.

Под этим  обращением Илья Габай, 32-летний тогда московский учитель, подписался в январе. А в феврале того же, 68 года,  он поставил свое имя уже под новым документом – “Открытым письмом в президиум Консультативного  совещания коммунистических партий в Будапеште”. В мае того же года Габай, поэт и учитель словесности,   оформился простым рабочим в геологическую партию, но, как сообщает об этом “Хроника”, в последний момент  ему отказали по прямому указанию КГБ. Осенью в Москве началась новая волна обысков.  На этот раз обыски  проводились по просьбе Ташкентского управления  госбезопасности, формально - по одному из крымско-татарских дел. 19 ноября был  произведен обыск  и у Ильи Габая.  Еще через пол года, в мае   1969,  в Ташкенте был арестован известный поборник за гражданские права, в частности, за права крымско-татарского народа,  генерал Петр Григоренко. В тот же день в Москве было произведено  7 обысков, в том числе у Ильи Габая, близкого друга   Григоренко. У Ильи Габая был изъят архив крымско-татарских документов. Через несколько  дней,  19 мая 1969 года, Габай был арестован.

http://www.svoboda.org/content/transcript/24712801.html</i>