<b>

░  Время и место Юрия Трифонова

</b>

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

Денис Драгунский 

<i>

Чтобы понять и сказать полную правду о Доме на набережной и его обитателях, Юрию Трифонову надо было бы стать Павликом Морозовым: осудить и обесславить своего расстрелянного отца. Но Павлики Морозовы не пишут хороших книг.

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

В декабрьском номере «Нового мира» за 1969 год была напечатана повесть Юрия Трифонова «Обмен». Это был не просто блестящий литературный текст, но и важнейший идейный рубеж. Трифонов обозначил собою — точнее, последним периодом своего творчества — эпоху семидесятых. Начал и завершил эпоху мощную, странную и до сих пор очень влиятельную в общественном сознании. Над шестидесятниками смеются, семидесятые годы вспоминают с всё большей и большей ностальгией; само слово «застой» уже считается некорректным — предпочитают говорить об апогее и апофеозе советской истории.

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

Трифонов уместился в семидесятые, как перстень в футляр. Семидесятые начались 20 августа 1968 года, закончились 10 ноября 1982 года. «Обмен» был напечатан через полтора года после подавления Пражской весны. Автор скончался за полтора года до смерти Брежнева. Далее была быстрая смена дряхлых генсеков, перестройка, распад СССР — и, главное, распад той идейно-художественной парадигмы, которая казалась Трифонову незыблемой и в укрепление которой он внёс весьма значительный вклад.

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

Помню потрясающее впечатление, которое произвёл на меня «Обмен», — более сильное, чем «Мастер и Маргарита» (журнал «Москва», 1966—1967). Гораздо более сильное, чем великолепный триптих преобразившегося Валентина Катаева (как тогда говорили, молодого Катаева) — «Святой колодец» (1965), «Трава забвенья» (1967) и «Кубик» (1968). Деревенскую прозу я тогда почти не читал. Вернее, проглядывал, но эти авторы мне совсем не нравились. Ибо я их воспринимал — наверное, не совсем справедливо — как реакционеров. Потому что в полемике «Нового мира» с «Октябрём» и «Огоньком» я был, естественно, на стороне Твардовского, а не Кочетова и Софронова.

Однако я уже прочитал напечатанный на папиросной бумаге роман Солженицына «В круге первом». Конечно, я был поражён мощью и масштабом этой книги, а в особенности той жуткой действительностью, которая открылась мне. И конечно, раньше я читал «Один день Ивана Денисовича» и «Правую кисть» (тоже в самиздате).

Трифонов не только выдержал это сравнение — с Булгаковым, Катаевым и Солженицыным. Он легко их победил — в моей душе, разумеется. И, полагаю, в душах огромного большинства интеллигентных советских горожан, не задетых обеими ветвями диссидентства, демократической и националистической.

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌ ▫ ▪ ◌

Помню, как я сказал своей маме: «Трифонов не остановится на «Обмене». Он ещё напишет несколько прекрасных вещей. Он станет очень знаменит. Он вообще станет нашим лучшим писателем». Я это сказал просто так, от души. Я в самом деле так думал. Недели через две мама сказала: «Я видела Юру Трифонова, я ему передала, что ты сказал. Он прямо весь расплылся, покраснел от удовольствия!»

Думаю, что ему не просто был приятен комплимент от юного почитателя. Тут дело было несколько глубже. Помню ещё один мамин рассказ. Нина Нелина, первая (погибшая в 1966 году) жена Трифонова, рассказывала моей маме. Дело было в конце пятидесятых. Ранняя слава Трифонова — автора повести «Студенты» — уже схлынула. Вот Нина рассказывала: «Представляешь себе, подружка говорит мне: «Ты среди писателей вращаешься, познакомь меня тоже с каким-нибудь писателем, я тоже хочу за писателя замуж. Ну, я не прошу какого-нибудь знаменитого или гения, а вот так — простого такого, нормального, среднего писателя. Ну как твой Юрка, например.».

Возможно, таково было самоощущение самого Трифонова. Есть живые классики — Симонов, Федин, Леонов. Есть молодые авторы «лейтенантской прозы» — Бондарев и Бакланов, есть писатели-деревенщики. Ещё не выдохлись поэты-шестидесятники. Обо всех о них спорят в журналах. Ещё есть хмурый Солженицын. Есть диссиденты-самиздатчики. И есть огромное большинство «простых, нормальных, средних писателей». Обыкновенных. Хороших, но никому особенно не интересных.

</i>

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

░   Полностью читать http://www.chaskor.ru/article/vremya_i_mesto_yuriya_trifonova_22769

◙ ◙ ◙ (Фотографии)

https://www.google.ru/search?q=%D1%8E%D1%80%D0%B8%D0%B9+%D1%82%D1%80%D0%B8%D1%84%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%B2&newwindow=1&es_sm=122&source=lnms&tbm=isch&sa=X&ei=HDX-U6eGA6HXyQP37YLgAw&ved=0CAkQ_AUoAg&biw=1024&bih=719

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡