<b> ИзЪ старыхЪ московскiхЪ газетЪ и журналовЪ  ✍ </b>

<u>

    ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ…

</u>

Одесссское…

<i>

- Сара, вы знаете, ваш Яша вчера

угрожал мне обрезом!

- Розочка, я Вас умоляю, там и до

обрезания нечем

было угрожать

  ◗

– Вы не знаете, кого хоронят?

– Какого-то Лейкина, артиста.

– Да-а-а? А разве он умер?

– Ну если только это не

генеральная репетиция.

◖

- Семен, ну шо мы все пьем

за здоровье? Давай выпьем за

неё...за удачу!

- Ой, Моня, здоровье таки важнее...

Вчера удача лежала со мной рядом,

а здоровья не хватило.

</i> 

◖◗

<b> Легенды Одессы: Белеет парус, увы, одинокий</b>

Вроде бы морской бизнес стремительно меняется. Слово «бродяжничество» отошло и его сменило слово «подфлажничество», а гордое слово «флот» уплыло от украинских берегов в далёкое прошлое. А ведь ещё совсем недавно было в Одессе ЧМП, этакий Голиаф. Но появились несколько предприимчивых Давидов с этакой волшебной палочкой, очень похожей на дубину. Они взмахнули палочкой, в смысле, размахнулись, сказали волшебные слова: «Крэкс, фэкс» — и ЧМП пришёл «пэкс».

<u> ДЕЛАТЬ ПРИЯТНОЕ ЛЮДЯМ </u>

<i>

Один из таких рейсов вообще врезался в память всей России. Не сам рейс, а его пассажирка. Казалось бы, хрупкая, небольшого росточка женщина, но с каким неординарным, запоминающимся именем — Сонька – Золотая Ручка. Известная воровка таки попалась, ну, и загремела на каторгу.

Половина Одессы пришла в тот день в порт. То ли попрощаться, то ли проводить, то ли просто спросить: «Я извиняюсь, Соня, не скажете, где моя норковая шуба? Речь не об вернуть — просто интересно». Тут же на Карантинный мол уже присутствовали начальник Одесского порта Перлишин и полицмейстер полковник Бунин. Но все кого-то ждали. И он приехал — градоначальник генерал П.А. Зеленой. Он был галантен (что значит офицер!). Самолично подошёл к Соньке и склонил голову. Она ответила безукоризненным реверансом (насколько может быть безукоризнен реверанс в каторжной робе). И тогда Зеленой полез во внутренний карман мундира и достал затянутую в бархат коробочку. Извлёк из неё образок на цепочке и надел на шею узнице.

— Хочу, мадам, сделать вам приятное. Это ваш образок, изъятый при обыске. Мне разрешено вернуть его вам. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, он ещё хранит ваше тепло.

Сонька стала серьёзной, кивнула и тоже полезла в карман робы:

— Тогда и я хочу сделать вам приятное, генерал, — раскрыла кулак, в нём оказались золотые часы с накладным царским гербом в окружении рубинов. — Мне не кажется, а я абсолютно уверена, что часы ещё хранят ваше тепло.

Генерал машинально провёл рукой по обшлагу мундира, из-под которого выскользнула изящная, но пустая цепочка — а ведь ещё минуту назад на ней висели часы с накладным гербом в окружении рубинов.

Присутствующие, столпившиеся на Карантинный мол, зашептались: «Тонкая работа!». Трудно сказать, что они имели в виду: часы, цепочку или работу профессионалки. И тогда Зеленой произнёс историческую фразу:

— Как замечательно, мадам, что наши профессии не разучили нас делать приятное людям!

</i> 

◖◗

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

◗ Продолжение следует…