<b> Помним</b>
❖ ❦ ❥ ❖ ❧
❤
<b> Семён Кирсанов</b>
♥ ღ ♥
<b> Циркач слова</b>
<i>
Семен Кирсанов одессит. Родился в 1906 году в семье портного
(и сам всю жизнь прекрасно шил). Учился в гимназии, затем на филфаке Института народного
образования.
Когда в 1924-м Маяковский приехал в Одессу, его ждал на
перроне щуплый паренек. Представился членом местного отделения ЛЕФа,
уполномоченным встретить высокого гостя. Тот не удержался: «А сколько вам лет?»
Как ни странно, они подружились.
Вскоре юноша перебрался в Москву, где погрузился в самую
гущу литературной жизни. Дружил с четой Брик и Асеевым. Вместе с Маяковским
выступал в разных городах страны. Наставник был требователен и подчас язвил:
«Вы, Сема, такое г... написали!»
Наверное, никто так глубоко не пережил самоубийство
Владимира Владимировича, как Семен. В день похорон он «стоял взъерошенный у
печки (на таганской квартире, куда привезли тело погибшего. — Прим. Л. Р.) и
так рыдал, прямо как маленький ребенок... совершенно безутешно» (М. К.
Розенфельд. Из стенограммы воспоминаний о В. В. Маяковском).
Началось «самостояние». В столице циркача стиха, как его
называли, оценили. Одессит блестяще рифмовал, каламбурил, жонглировал словами.
Среди коллег ходила эпиграмма: «У Кирсанова три качества — трюкачество,
трюкачество и еще раз трюкачество». Со временем он отошел от футуризма и стал
«правильным» поэтом. О чем свидетельствуют регулярно выходившие в свет поэмы и
сборники: «Стихи в строю», «Пятилетка», «Актив» и т. п.
К счастью, мощный дар не ушел полностью в пафос социализма.
Семен Исаакович умел быть задушевным рассказчиком. И увековечил бы свое имя,
сочини он один лишь текст песни «У Черного моря» — визитной карточки Леонида
Утесова.
Есть море, в котором я плыл и тонул,
Но на берег вытащен, к счастью.
Есть воздух, который я с детства вдохнул
И вдоволь не мог надышаться.
В войну Кирсанов был корреспондентом армейских газет,
руководителем выпускавшей «Окна ТАСС» бригады. Газета «Труд» командировала его
в 1945 году на Нюрнбергский процесс. Одна из самых известных поэм того времени
— «Небо над Родиной», где удивительный набор персонажей: Земля, Небо, Облако,
Низкие Обрывки Облаков, Вихрь, Летчик, Мотор. Прямо-таки космический размах. А
иногда «космизм» мог быть заключен в хрупкую форму пейзажной зарисовки.
О, грибной дождь, протяни
вниз хрустальную нить,
все кусты ждут — дай ветвям жить,
дай цветам пить.
Приложи к ним световой луч,
миллион линз,
загляни в грунт, в корешки трав,
разгляди жизнь.
Лирик милостью божьей создавал дивные картины: «Как кувшин
из белой глины, свет стоит в саду. А в кувшин из белой глины сыплется сирень».
Поэт смотрел на мир, будто это первый день творения, а описывал так, будто
пришел последний.
➯ http://leninka.ru/index.php?doc=2896
</i>
♥ ღ ♥
<i>
Шла по улице девушка. Плакала.
Голубые глаза вытирала.
Мне понятно - кого потеряла.
Дорогие прохожие! Что же вы
проскользнули с сухими глазами?
Или вы не теряете сами?
Почему ж вы не плачете? Прячете
свои слёзы, как прячут берёзы
горький сок под корою в морозы?..
[1945-1956]
♥
<b>
Воспоминание</b>
Тихое облако в комнате ожило,
тенью стены свет
заслоня.
Голос из дальнего, голос из прошлого
из-за спины обнял
меня.
Веки закрыл мне ладонями свежими,
розовым югом дышат
цветы...
Пальцы знакомые веками взвешены,
я узнаю: да, это ты!
Горькая, краткая радость свидания;
наедине и не
вдвоём...
Начал расспрашивать голос из дальнего:
- Помнишь меня в
доме своём?
С кем ты встречаешься? Как тебе дышится?
Куришь помногу? Рано
встаёшь?
Чем увлекаешься? Как тебе пишется?
Кто тебя любит? Как
ты живёшь?
Я бы ответил запрятанной правдою:
мысль о тебе смыть
не могу...
Но - не встревожу, лучше - обрадую.
- Мне хорошо, -
лучше солгу.
Всё как по -старому - чисто и вымыто,
вовремя завтрак, в
окнах зима.
Видишь - и сердце из траура вынуто,
я же весёлый, знаешь
сама.
Руки сказали: - Поздно, прощаемся.
Пальцы от глаз надо
отнять.
Если мы любим - мы возвращаемся,
вспомнят о нас -
любят опять.
[1937-1939]
</i>
ღ ♥ ღ ♥ ღ
Комментариев нет:
Отправить комментарий