~ °l||l°~
<b> Кунсткамера </b>~ °l||l°~
<b> <i>
ВОЙНА И МИР. И чуть-чуть о глупости, которая сестра тщеславия.
</i></b>
☝☟
<i>
<b> </b>Чудесная история,
интересная, живая, смещная и грустная одновременно. И хорошо описана.
А еще очень понравилось это вот фраза:«В каждом из нас ровно
столько тщеславия, сколько ему недостает ума.» Увы, это так. Тщеславие и
глупость идут рука об руку.
Класс!
Запись чересчур длинна для публикации в ЖЖ, потому
приходится разделить ее на части. Нет проблем.
</i>
<b>ВОЙНА И МИР
(взгляд
изнутри)
</b>
<i>
Дело в том, что,
когда в Метрополитен Опера шьется костюм, на него заводится специальное досье,
книга, которая на американском театральном жаргоне называется «bible». То есть
«библия». В этой «bible» собираются все сведения о костюме: эскизы, образцы
тканей, выкраски, имена и размеры всех актеров, когда-либо исполнявших эту
роль, фотографии каждой детали одежды, фотографии всего костюма в целом,
фотографии актера в этом костюме и так далее, и так далее, и так далее.
Здесь же
объяснений на все 300 ящиков была пара жеваных листков, написанных от руки. На
русском языке! На каждую деталь костюма в Метрополитен Опера пришивается
специальная этикетка, «лейбл», на которой написано: название оперы, год
постановки, какой акт, что за персонаж и имя исполнителя. Если исполнитель
меняется, пришивается новая лейбла, а старая в обязательном порядке остается.
В нашем же
печальном случае, на внутренней стороне воротника мундира или там, сюртука,
обслюнявленным химическим карандашом было коротко и ясно написано: «Иванов».
Или, скажем, «Семенов-Задунайский». Кто этот Иванов, кто этот Задунайский –
князь Болконский, Пьер Безухов, Долохов или Платон Каратаев – не понятно. То
есть это МНЕ не понятно! Мне, изучавшему «Войну и Мир» еще в 9-м классе. А
большинство американцев вообще слыхом не слыхивали, кто такие князь Болконский,
Наташа Ростова, или там Анатоль Курагин, и что за заварушка была в Европе в
1812 году, потому как «Войну и Мир» у них в школах не проходят.
Впрочем,
большинство из них и своих-то классиков не шибко знают. На моем жизненном пути
в Америке я встретил не более десятка американцев, знавших, кто такие Томас
Вулф, Уильям Фолкнер, Уильям Сароян или Уолт Уитмен. Нет, что есть такой
русский писатель Толстоевский они слыхали, но, чтобы вот так, в деталях, в
подробностях... Это вовсе не означает, что все американцы «тупые», как
сладострастно утверждает сатирик Задорнов. Есть образованные, интеллигентные,
вполне начитанные американцы. Только в пошивочном цеху Метрополитен работают
почему-то не они. Другое дело, конечно, если вы зайдёте в российское швейное
ПТУ и спросите: «Кто такая Анна Павловна Шерер?» Уверен, что вам тут же все
наперебой кинутся объяснять...
Впрочем, я
отвлёкся.
Перед
руководством МЕТ встала проблема – что же со всем этим делать. Подход к решению
проблем в Америке простой – были бы деньги. Есть деньги, нет проблемы! Проблема
всегда одна – как достать деньги. В Метрополитен Опера для этого существует
даже специальный департамент, работники которого с утра до вечера заняты тем,
что вытрясают деньги из богатых людей на нужды оперного искусства. Но в данном
случае это было не актуально благодаря обладателю персонального кресла номер
101 мистеру Альберто Вилару.
Для начала
необходимо было на каждый костюм составить «bible». Описать, сфотографировать,
обозначить все размеры и т.д. Наняли четырех человек. Зарплата 25 долларов в
час. Достали эти жеванные бумажки с объяснениями на русском языке. Попытались
перевести. Переводчик американец, промучившись три дня, сказал, что, это,
конечно, вроде русский язык, но какой-то очень странный, и перевести это он не
в состоянии. Тут Лесли вспомнила обо мне и принесла эти бумажки.
– Это
русский язык? – спросила она.
Я посмотрел.
Текст был написан кириллицей.
– Русский.
– Почему же
переводчик ничего не понимает?
Я посмотрел
еще раз: «Чикчиры синие. Ташка красная с желтой отделкой. Вальтрап синий с
желтой отделкой. Кивер: этишкет и кутас белые, шнуры на доломане и ментике
желтые, кушак с гомбами. Лядунка на панталере с двумя протравниками медным и
стальным – черная кожаная...»
Я искренне
пожалел переводчика. Русский язык-то он, наверное, знал. Но для того, чтобы
понять эту хрень, одного знания русского было недостаточно. Нужно было еще, как
минимум, в течении трех лет изучать историю костюма в Ленинградском институте
Театра, Музыки и Кинематографии под руководством таких корифеев, как Николай
Павлович Акимов, Март Фролович Китаев, Эдуард Степанович Кочергин. Впрочем,
Кочергин, в ту пору, когда я учился, был ещё просто Эдик. Судя по этой бумажке,
художник по костюмам Мариинского театра прошла ту же школу.
Как мог, я
попытался объяснить это моей начальнице.
– И что, ты
всё это знаешь? – недоверчиво спросила она.
– Ну...
Более-менее. Чикчиры – это штаны с кожаной вставкой, типа рейтузы. Ташка – это
такая армейская сумка. Вальтрап... То, что здесь есть вальтрап, говорит, что
это костюм гусара, драгуна или улана. Конника, одним словом... Лядунка –
кожаная коробочка для патронов...
– Так, –
сказала Лесли, – я тебя освобождаю от твоей портновской работы и прикрепляю к
группе, которая разбирает костюмы. У тебя фотоаппарат с собой?
Вопрос был
чисто риторический – все в нашем цеху знали, что аппарат у меня с собой всегда.
– Конечно.
– Будешь
переводить, объяснять, что есть что, и фотографировать костюмы. Сейчас иди,
купи нужную пленку. Чек принесешь. Все расходы будут покрыты. Всё. С
завтрашнего дня приступай.
Вот таким
образом я попал в группу, которая занималась «Войной и Миром».
Работа
оказалась не пыльной. Я сидел в углу, слушал аудио-книжки, пока бригада
собирала костюм, потом они вешали его передо мной, и я нажимал на кнопку
фотоаппарата. Когда о чем-то спрашивали, я переводил и объяснял, ЧТО то или
иное название означает. Не всегда это было легко. Скажем, перевести на
английский язык слово «лапти» еще кое-как можно, обозначив их, как «peasant
shoes». А вот «кокошник» или, к примеру, тот же «армяк» и объяснить, чем он
отличается от «казакина» или «зипуна» – задача почти непосильная. А «онучи», а
«охабень», а «понёва», а «запона», «приволока», «шушпан»... Не всякий русский знает
эти названия. А если и знает, то плохо представляет назначение этих предметов.
Можете ли вы вот так, слету, объяснить разницу, скажем, между ментиком и
доломаном? И почему на одном три ряда пуговиц, а на другом пять?
Многие
названия я уже и сам позабыл, и поэтому, если меня спрашивали, к примеру, что
такое «кивер», я просто брал этот головной убор и говорил – «вот это «кивер» и
есть, вот это этишкет, вот это кутас, вот репеек, вот султан, а вот эта
хреновина называется «гренада о трех огнях» и означает, что кивер принадлежит
гренадеру. Впрочем, про «гренаду» – это больше для понту, чтобы поразить
окружающих своими недюжинными познаниями.
Коллеги мной восхищались, а я, как идиот,
купался в этом, не подозревая, какую мину под себя подкладываю. Как сказал один
проницательный человек: «В каждом из нас ровно столько тщеславия, сколько ему
недостает ума.» Увы, это так. Тщеславие и глупость идут рука об руку. Но об
этом позже.
</i>
__________Oooo_
____oooO__(___)__
___(___)____)_/___
____\_(____(_/____
_____\_)________
      ~ °l||l°~ °l||l°~ °l||l°~ °l||l°~
°l||l°~ °l||l° ~
Комментариев нет:
Отправить комментарий