<b> Anatoly Golovkov </b>

<i>

(░(  БЕЛЫЕ ТАНЦЫ ПОНЕВОЛЕ…

Джон Стейнбек с фронтовым репортером Робертом Капой издали «Русский журнал» с этими снимками. В 1948-м. Джон писал тексты. Эту фотографию он подписал: она разбивает мне сердце…

Но если американцу разбивает, - что уж говорить о русских, о моем поколении, о нас?

Конечно, событие, как рассказывала мама, было немыслимое, потрясающее. Не верилось даже после того, как узнали, что Гитлеру капут, и наши гуляют по Берлину.

Новость, как ни мечтали о ней все эти годы, как ни ждали её, будто на голову свалилась. Левитану как не поверить? А что делать с сердцем?

Никто никого не звал на Красную площадь, к Белорусскому вокзалу. Сами вышли из дому, не усидели, общий же праздник, неслыханный. Многие даже не на метро, пошли пешком по Горького. Мама тоже довоенный ситец надела, кофточку кое-какую, побежала.

Москва уже давно жила без светомаскировки. Кто-то вернулся из эвакуации, кто-то пережил осаду Москвы, бомбежки, голод. Но мало кто к 9 мая вернулся с фронта.

Поезда победителей в цветах и кумаче были впереди.

Прощались со своими славянками, надеясь... Но вместо мужей посыпались похоронки. Отовсюду. У почтальона не спрашивали, что принес. Посмотрят в глаза – и валятся в обморок, в голодном и нервном истощении.

«Я и лошадь, я и бык…» - это с войны пошло. Что прошли – не описать.

И вдруг – Победа.

Так что вот всё на лицах этих женщин. Которые, случись застолье, уже привыкли танцевать без мужиков. Свои белые танцы поневоле.

Но какие они все, эти девчонки, красивые!..

В сорок пятом я еще только родился.

Но в 50-х видел, - когда трофеев из Германии навезли, - кружились по пыльным доскам наши мамы в немецких пеньюарах. До того дивных, с такими кружевами, из такого шёлка, что грех на танцы не надеть… )░)

</i>