27 окт. 2016 г.

&emsp;  &emsp;  &emsp;<b>Помним</b>

&emsp; &emsp; &emsp;   ❖  
<b>
&emsp; &emsp; &emsp;  Ивлин Во
</b>
 &emsp﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌﹌
<i>
Репутация Ивлина Во покоится на двух основаниях: что он был одним из лучших стилистов английской прозы двадцатого века и что в жизни он был чудовищем. Чтобы высказаться по первому вопросу, нужно прочитать его книги; по второму — обратиться к его жизни.

 Ивлин Во вышел из среднего класса, его отец был издательским работником, достигшим поста директора крупной издательской фирмы «Чапман и Холл», в которой при жизни печатался Диккенс. Со стороны материнских предков был какой-то третьестепенный лорд, однако семью Во ни в коем случае нельзя называть аристократической. Но культурный и материальный уровень семьи был достаточен для того, чтобы учиться в закрытой школе, а потом в Оксфордском университете. Оксфорда Ивлин Во так и не кончил — не сдал нужных экзаменов и был исключен. Причиной такой неуспешности было его гомерическое пьянство. Даже человека, ни в коем случае не чуждого спиртных напитков, способны ошеломить его рекорды. В газетном отзыве на первое его сочинение — рассказ «Равновесие» было отмечено «впечатляюще точное описание пьяной рвоты».

 Как бы там ни было, пьянство не помешало его работе — самой способности к работе. Пребывание в Оксфорде имело другое последствие — превратило его в неисправимого. Он искал, лучше употребить в старом его значении слово «заискивал», общества молодых аристократов, которых в Оксфорде было в избытке. Его охотно принимали в любую компанию — он был блестящим собеседником, злым остроумцем, впечатлял художественной эрудицией; пьянство никак не могло оттолкнуть от него, ибо пьянствовали все, это был стиль, особенно расцветший в двадцатые, всячески разнузданные после тягот мировой войны, годы. Сатирически гротескное, но достаточно адекватное описание этого времени и этих нравов дано в романе Ивлина Во «Мерзкая плоть».
</i>
Полностью читать http://www.svoboda.org/a/469143.html ◄╝

&emsp; &emsp  
<i>
<b> Правила жизни Ивлина Во

Писатель, умер в 1966 году в возрасте 62 лет в Кум-Флори, Великобритания
</b>
<b> Летопись моей жизни </b>  — это, по сути, перечень моих друзей.

<b> Мне всегда казалось, что грамматика </b>  — это очень сложно, — в принципе, я до сих пор так думаю. Но в свои семь лет я прекрасно умел рассказывать истории, хотя и делал кучу ошибок.

<b> В Оксфорде вы посвящаете первые месяцы </b>  тому, чтобы познакомиться с интересными людьми, а все остальное время — тому, чтобы их избегать.

<b> Одно время я служил в церкви. </b>   Как-то раз мы с приятелем, тоже священнослужителем, складывали cтихари, или ризы, или что-то в этом роде, и я сказал ему по секрету, что Бога нет. Он страшно возмутился и ответил: «Пойди и скажи об этом настоятелю». Я пошел к настоятелю и говорю: «Святой отец, Бога нет». Тот совсем не удивился, и более того, не выразил ни малейшего желания убеждать меня в обратном. Хороший был парень, что сказать.

<b> Каждая религия обещает рай, </b>   абсолютно непригодный для любого современного человека.

<b> Пунктуальность — вежливость зануд. </b> 

<b> Беседа — как искусство жонглера: </b>   взлетают в воздух мячики и тарелки, взлетают и опускаются, вверх и вниз, — хорошие, надежные вещи, которые сверкают в свете софитов и разбиваются с грохотом, если их упустить.

<b> Мы забываем слова </b>  так же, как забываем имена. За словарным запасом стоит ухаживать, иначе он зачахнет.

<b> Вы нигде не встретите неудачника-англичанина </b>  — разумеется, нигде, кроме Англии.

<b> В молодости я много пошатался: </b>  в те бестолковые годы перед Первой мировой я набрался таких впечатлений, что хватило бы на несколько писательских жизней. Если тогда я общался с язычниками и светской публикой, политиками и безумными генералами, то только потому, что получал от этого удовольствие. Потом я обрел внутреннее равновесие, общение с ними мне наскучило, и я нашел более достойный объект интереса — английский язык.

<b> Враги на войне довольно быстро забывают </b>  причину ссоры и продолжают бороться ради самой борьбы.

<b> Написать роман может каждый, </b>  если дать ему шесть недель времени, ручку, бумагу и убрать телефон и жену.

<b> Если кто-то услышал что-то, </b>   например, от почтальона, принято говорить, что это «полуофициальное заявление». Если кто-то завел беседу с незнакомцем в баре, можно спокойно называть его «предварительно достоверным источником». А в том случае, если журналист рассказывает что-то от первого лица, те вещи, которые кажутся ему наименее важными, он списывает на «мнение хорошо осведомленных кругов».

<b> Не существует поэтических идей</b>   — только поэтические высказывания.

<b> Литературные критики читают</b>   столько плохих книг, что у них развивается нездоровый восторг перед любым предложением, способным по-настоящему их задеть.

<b> Когда надо придумывать ужасы, </b>  тут же появляется вдохновение. Как только дело доходит до того, чтобы придумать рай, начинаешь выдавать сплошные глупости.

<b> В том умирающем мире, </b>  откуда я родом, цитирование — национальный порок. Раньше оно хотя бы ограничивалось классикой.

<b> Когда вы теряете интерес </b>  к тому, что будет дальше, пора садиться писать автобиографию.

<b> Мне кажется, что быть особо чувствительным к штампам </b>  — это все равно что быть чувствительным к правилам поведения за столом.

<b> Художник должен быть реакционером. </b>   Он должен сопротивляться своему возрасту и по возможности не шаркать ногами.

<b> Манеры — это для невзрачных. </b>   Красивым все и так сходит с рук.

<b> Почти все преступления в мире происходят</b>   из-за подавленной потребности человека в эстетическом самовыражении.

<b> Искусство — это символ </b>  двух выдающихся стремлений человека: создавать и удерживаться от разрушения.

<b> Я всегда был настоящим эстетом.</b> Но когда тебе за тридцать, уже не стоит наряжаться в специальный костюм для того, чтобы наслаждаться архитектурой, — понимаете, что я имею ввиду?

<b> В мире довольно много приличных людей, </b>  и никто из них не ждет, что их будут слушать. В этом секрет социальной непринужденности нашей страны: все говорят исключительно ради собственного удовольствия.

<b> Я не могу уснуть уже около года. </b>  Вот почему я так рано ложусь — если у вас бессонница, вам нужно больше отдыхать.

<b> Нам, преподавателям, приходится </b>  уравновешивать благоразумие хитростью.

<b> Новости — это то, чем озабочен субъект, </b>   которого мало заботит что бы то ни было. Более того, новости существуют только до того, как он их прочтет. После этого они умирают.

<b> Если мы не можем искоренить литературу в своей стране, </b>   можно по крайней мере перестать заимствовать ее у других.

<b> Не стоит делить людей по половому признаку. </b>  Их надо делить по принципу статики или динамики.

<b> Деньги становятся по-настоящему полезными, </b>  только когда от них избавляешься.

<b> Когда вы отстаиваете свои ограничения, </b>   будьте готовы к тому, что вам придется с ними жить.

<b> У меня всегда было два принципа для кино: </b>   никогда не делай перед камерой того, что ты не сделал бы дома, и никогда не делай дома то, чего не сделал бы перед камерой.

<b> Самая счастливая модель</b>   отношений отца и сына — это хозяин и гость.

<b> Современные зрители деградировали. Если я пойду в театр, то встречу там людей, которые пришли поесть, покурить и поговорить друг с другом. Да еще и выглядящих как пугала.

<b> Я могу простить почти все, </b>  кроме поклонения каким-нибудь идолам. Это же, в конце концов, просто глупо.

<b> Мы ценим своих друзей</b>   не за то, что нам интересно с ними, а за то, что им интересно с нами.

<b> Никогда не мог понять, </b>  как люди пишут книги вдвоем. Для меня это все равно, что трое соберутся в спальне, чтобы зачать ребенка.

<b> Не презирайте своих родителей. </b> 

<b> Спать вместе — довольно переоцененная вещь. </b>   За физическим удовлетворением я скорее схожу к дантисту, если выдастся свободный день.

<b> Да будут благословенны искушенные, утонченные и сложные люди. </b>  Помолимся за то, чтобы они не были тихо забыты, когда простаки прорвутся к Господнему трону.

<b> Я просто записываю слова, </b>  а потом немножко их переставляю.
</i>

&emsp;  &emsp;  &emsp;  <b> • ❖ • </b>


Комментариев нет:

Отправить комментарий