☰ ☱ ☲ ☳ ☴ ☵ ☶ ☷
«Я утратил чувство ориентации в окружающем и
стал неконтактен. И никак не могу настроить себя на волну кромешной
государственной лжи. Я близок к умопомешательству от газетной вони, и почти
плачу, случайно услышав радио или наткнувшись на гадкую рожу телеобозревателя.
Нет ничего страшнее передышек. Стоит хоть на день выйти из суеты работы и
задуматься, как охватывают ужас и отчаяние. Странно, но в глубине души я всегда
был уверен, что мы обязательно вернёмся к этой блевотине. Даже в самые
обнадёживающие времена я знал, что это мираж, обман, заблуждение и мы с
рыданием припадём к гниющему трупу. Какая тоска, какая скука! И как все охотно
стремятся к прежнему отупению, низости, немоте. Лишь очень немногие были
душевно готовы к достойной жизни, жизни разума и сердца; у большинства не было
на это сил. Даже слова позабылись, не то что чувства. Люди пугались даже
призрака свободы, её слабой тени. Сейчас им возвращена привычная милая ложь,
вновь снят запрет с подлости, предательства; опять — никаких нравственных
запретов, никакой ответственности — детский цинизм, языческая безвинность,
неандертальская мораль».
<b>
Из
дневника Юрия Нагибина, 4 февраля 1969 года. </b>
Комментариев нет:
Отправить комментарий