<b>Михаил Бару
</b>
\ \
/ /
\ \
(o o)
\__/
|
^  <i> Зима ушла. Бросила в лесу
потемневший снег и тонкий лед и ушла налегке, взяв с собой только ледяной ветер
и несколько самых верных самых снежных туч. На полянах вскрылась, растаявшая
наполовину, несусветная путаница мышиных ходов. Вот здесь ход узенький – кто-то
бежал со всех ног от кого-то, а здесь – широкий потому, что кое-кто в гостях у
свояка так объелся дармовых орехов и так нализался желудевой настойки, что
пришлось тащить его домой жене и детям за хвост. На трухлявом, покрытом
изумрудным мхом пне, стоит не шелохнется переживший все морозы и метели,
превратившийся в серую мумию гриб-дождевик с черным отверстием в шляпке. Из-под
усыпанного порыжевшими хвойными иголками, чешуйками растерзанных клестами и
дятлами шишек, обломками сухих веток и черными листьями, полупрозрачного
тонкого снега настороженно выглядывает едва раскрывшийся подснежник. Если выйти
на опушку, приставить ладонь ко лбу и прищуриться, то можно увидеть у самого
горизонта только что вытаявшую из дальнего холма церковь с разрумянившимся от
тонких и еще по-зимнему ломких лучей мартовского солнца, медным куполом.
</i>
^  <i> Зима ушла. Бросила в лесу
потемневший снег и тонкий лед и ушла налегке, взяв с собой только ледяной ветер
и несколько самых верных самых снежных туч. На полянах вскрылась, растаявшая
наполовину, несусветная путаница мышиных ходов. Вот здесь ход узенький – кто-то
бежал со всех ног от кого-то, а здесь – широкий потому, что кое-кто в гостях у
свояка так объелся дармовых орехов и так нализался желудевой настойки, что
пришлось тащить его домой жене и детям за хвост. На трухлявом, покрытом
изумрудным мхом пне, стоит не шелохнется переживший все морозы и метели,
превратившийся в серую мумию гриб-дождевик с черным отверстием в шляпке. Из-под
усыпанного порыжевшими хвойными иголками, чешуйками растерзанных клестами и
дятлами шишек, обломками сухих веток и черными листьями, полупрозрачного
тонкого снега настороженно выглядывает едва раскрывшийся подснежник. Если выйти
на опушку, приставить ладонь ко лбу и прищуриться, то можно увидеть у самого
горизонта только что вытаявшую из дальнего холма церковь с разрумянившимся от
тонких и еще по-зимнему ломких лучей мартовского солнца, медным куполом.
Комментариев нет:
Отправить комментарий