░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|

<b> Anatoly Golovkov

Израильские заметки (Ukraine, Autonomous Republic of Crimea, Kazantip)

</b>

░░|  <i> Давай, моя сестра, войдем в Нескучный сад, пою я ей сегодня. Надеясь, что услышит все строфы, и гитару, и увидит, как слоняюсь по берегу пьяненький.

Но не войдем уж вместе, я один зашел; по аллеям детства, которые не узнать: стали похожи на альпийские луга. Мимо горки, с которой юные родители спускались на санках. А Наташка в шубке и шапке с ушками кричала: так нечестно! А я? А мы?

Послевоенные горошки нам выдавали за отгадывание цвета. Какая конфета, ну? Она не знала еще. Не подсказывать!.. Я шипел Наташке: желтая, желтая!

Мы плыли в yellow submarine, глядя на рыб, через жизнь. Она приплыла в Нью-Йорк, а я потом в Кармиэль.

Она поддерживала все мои безумства. Вроде тайного бегства в Вильнюс на слет духовых оркестров. Напекла в дорогу эклеров и дала рубль.

Мы искали клады в саду, переставляли мебель, одевались как «офицер и его жена» - в родительское.

Мне трудно без Наташи.

Сестрёнка моя во всех временах.

Вот мы с ней лежим в новых шароварах 52-го года посреди лужи. Верим в Деда Мороза. Жуем мороженое на ВДНХ. Поем рок-н-ролл в лесу. Учим ходить Ленку, младшую сестру.

Или едим соленый арбуз в моей коммуналке, а я после нахожу деньги в кармане рубашки.

Она первой поверила - и я рискнул соединять слова в предложения. Не спился, не свихнулся, не онемел, не бросил.

Она годами собирала и хранила мои фотографии, залитые портвейном и прожженные сигаретой черновики...

Ангел мой, Наташка! Уже пять лет без тебя.

Да приобщится твоя душа к вечно живущим душам Авраама, Ицхака, Яакова, Сары, Ривки, Рахели и Леи вместе с душами других праведников в Ган-Эден. Амен. </i>|░░