° 。 ° ˛˚˛ * _Π_____*。*˚

˚ ˛ •˛•˚ */______/~＼。˚ ˚

˚ ˛ •˛• ˚ ｜田田｜門ღღ&emsp;  &emsp; <b>Михаил Бару. Заметки из ФБ

</b>

&emsp; <i>Как только набухнут не только первые, но и вторые почки, хорошо купить в булошной горячий бублик с маком и прокатиться на трамвае. Не в булочной, а в булошной, и не на автобусе или троллейбусе, а на трамвае. В булочной вам продадут все, что угодно, только не настоящий бублик с настоящим маком, а троллейбус или автобус… Положим справа невыразительное и бесцветное шуршание резиновых шин, а слева ритмичное и заводное постукивание колес на стыках сверкающих под весенним солнцем рельсов; справа нервные гудки, а слева звонкие и заливистые трели трамвайного звонка; справа солидные усатые и небритые мужчины с сигаретами в зубах, крутящие баранку, а слева хрупкие, звонкосмеющиеся девушки, грызущие белыми зубами красные и зеленые яблоки; справа визг тормозов, а слева сдержанное шипение сжатого воздуха, аккуратно опускающего огромные тормозные колодки на рельсы; справа черный клуб дыма из выхлопной трубы, а слева веселые разноцветные искры из-под трамвайной дуги, справа… Воля ваша, но кто станет кататься на автобусе? На трамвае – совсем другое дело. 

===== 2
<i>
Особенно, если вы не один и если у вас в кармане денег только на поездку в трамвае и два или три переписанных от руки красивых, не из школьной программы, стихотворения Бодлера или Гумилева собственного сочинения. Однажды, лет тридцать или тридцать пять назад, ехал я в трамвае по Новослободской улице или по Каляевской, или по Сущевскому валу. Тогда весна была не такой, как теперь. Почки на деревьях были такими огромными, что в ладонь помещалось не больше трех, а искры из-под трамвайных дуг были белыми, желтыми, синими и красными, а не только белыми, как сейчас. Да и было их куда как больше. Бублики были так велики, что даже в их дырках было раз в десять больше пустоты, чем… Нет, тогда была не весна, а зима, и в щели громыхающего по рельсам трамвайного вагона дул колючий ветер. Можно было продышать в заиндевевшем окне полынью и в нее смотреть на проплывающую мимо чернильную темноту, которую освещали ледяным синим светом редкие фонари, но можно было и не смотреть, а снять толстые, двойной домашней вязки варежки с ее маленьких ладоней и долго их дышать на них. Ну и пусть они и без того горячие. Даже очень. Даже ожоги от пальцев на языке и губах. На то и трамвай…