✔✔

 ҳ̸Ҳ̸ҳ ҳ̸Ҳ̸ҳ

<i> 

Вывозили на санях или подводе — по сезону. Иногда для удобства ставили ящик под шесть трупов, а без ящиков связывали руки и ноги бечёвками, чтоб они не болтались. После этого наваливали, как брёвна, а потом покрывали рогожей. Если был аммонал, то особая бригада могильщиков рвала им ямы. Иначе приходилось копать, всегда братские, по грунту: большие на многих или мелкие на четверых. (Весной из мелких ямок начинает на лагерь пованивать, посылают доходяг углублять.) Зато никто не обвинит нас в газовых камерах. Бельё, обувь, отрепья с умерших — всё идёт в дело, ещё живым. А вот — лагерные дела остаются, совсем ни к чему, и много их. Когда негде держать становится — их сжигают. Вот (лагпункт Явас Дубравлага, 1959) подъехал к лагерной кочегарке три раза самосвал и ссунул вороха дел. Лишние зэки были отогнаны, а кочегары при надзирателях всё сожгли. Где было больше досуга — например в Кенгире — там над холмиками ставились столбики и представитель УРЧа, не ктонибудь, сам важно надписывал на них инвентарные номера похороненных. Впрочем, в Кенгире же кто-то занялся и вредительством: приезжавшим матерям и жёнам указывал, где кладбище. Они шли туда и плакали. Тогда начальник Степлага товарищ Чечев велел бульдозерами свалить и столбики, сравнять и холмики, раз ценить не умеют. Вот так похоронен твой отец, твой муж, твой брат, читательница.

<b>  

А. Солженицын "Архипелаг Гулаг"