<i><b>
░ Илья Эренбург
</i></b>
<i>
Трудно отыскать в истории русской
культуры прошлого века фигуру более противоречивую, чем Илья Григорьевич
Эренбург — писатель, публицист, общественный деятель, человек, одновременно
связанный с самыми различными, противоположными по самой своей сущности культурными,
интеллектуальными, политическими, нравственными (или безнравственными) кругами.
Поэт по призванию, автор
прекрасных лирических стихов, он стал широко известен не поэтическим
творчеством, а романами и повестями, которые активно обсуждались критиками и
любителями русской прозы уже в 20-е годы, как в СССР, так и в эмиграции. Проза
настолько оттеснила поэзию Эренбурга, что о ней просто почти позабыли.
Плодовитый и тонкий прозаик, он со временем сосредоточил основное внимание на
публицистике.
▼▲
Был час один — душа ослабла.
Я видел Глухова сады
И срубленных врагами яблонь
Уже посмертные плоды.
Дрожали листья. Было пусто.
Мы простояли и ушли.
Прости, великое искусство,
Мы и тебя не сберегли!
1943
▼▲
Были вокруг меня люди родные,
Скрылись в чужие края.
Только одна Ты, Святая Мария,
Не оставляешь меня.
Мама любила в усталой вуали
В детскую тихо пройти.
И приласкать, чтоб без горькой
печали
Мог я ко сну отойти.
Разве теперь не ребенок я малый,
Разве не так же грущу,
Если своею мольбой запоздалой
Маму я снова ищу.
Возле иконы забытого храма
Я не устану просить:
Будь моей тихой и ласковой мамой
И научи полюбить!
Сыну когда-то дала Ты могучесть
С верой дойти до креста.
Дай мне такую же светлую участь,
Дай мне мученья Христа.
Крестные муки я выдержу прямо,
Смерть я сумею найти,
Если у гроба усталая мама
Снова мне скажет
"прости".
▼▲
Интересные
совпадения
В юности
Ильи Григорьевича Эренбурга и Осипа Эмильевича Мандельштама есть немало
бросающихся в глаза совпадений, разумеется неполных, но подчас удивительных.
Начиная с рождения (даты по новому стилю): Мандельштам — 15 января 1891,
Варшава; Эренбург — 26 января 1891, Киев. Затем, семьи — по советской лексике —
буржуазные, еврейские (купеческое сословие; семья Эренбурга посостоятельнее).
Далее, оба — первые мальчики в семьях
(Мандельштам — старший ребенок с соответствующим пониманием традиционной
значимости этого факта; Эренбург — наоборот, младший и потому избалованный).
Детство — в столичных городах России: Мандельштам с 1894 года в Павловске, с 1897-го
— в самом Петербурге; Эренбург с 1895 года в Москве. Учеба: Мандельштам —
Тенишевское коммерческое училище, 1899–1907; Эренбург — Первая московская
мужская гимназия, 1900–1907.
Увлечение
политикой под влиянием товарищей: Эренбург в 1905-м сближается с большевиками,
Мандельштам в 1907-м — с эсерами (у Эренбурга это началось раньше и зашло
дальше, потому и расплата оказалась серьезнее — обыски, выход из гимназии,
арест, высылка, в ожидании суда освобождение под крупный залог); в обоих
случаях тревога родителей реализовалась в отправке сыновей за границу — оба
оказались в Париже, Мандельштам — в сентябре 1907-го с аттестатом об окончании
училища и с целью — учиться в университете; Эренбург — в декабре 1908 года с
пятью классами образования, и если с мыслью учиться, то, скорее, политике: у
Ленина, Троцкого и других). Литература: Мандельштам уже в 1909 году появился на
петербургской Башне Вяч. Иванова, где в 1911-м познакомился с Ахматовой и с
конца года вошел в Цех Поэтов, а неслучайный переход Эренбурга от политики к
стихам осуществился через издание сатирических журналов, вызвавших гнев Ленина
и изгнание из партии; 1910 год — пора их дебютов: стихи Мандельштама — в
«Аполлоне», Эренбург печатает в Париже за свой счет книжку «Стихи».
Почти все образование Эренбурга
характеризуется приставкой «само», интерес к политике не покидал его всю жизнь;
Мандельштам, получив диплом Петроградского университета, политикой
интересовался и после того, но лишь спорадически. Еще одна область временных и
неожиданных совпадений — религиозная: Мандельштам в 1911 году принял
протестантизм, чтобы быть зачисленным в столичный университет, Эренбург — в том
же году оказался (в порядке очередного эксперимента) на пути в
монахи-бенедиктинцы, но сорвался (что неудивительно, учитывая его характер)…
Типичные начала для молодых людей их среды того времени; затем все диктовалось
свойствами, скорее не типичными, а глубоко индивидуальными, и различия
(например, в природе и масштабе литературного дарования, в жизнестойкости)
проявлялись сильнее и сильнее.
Именно пересечения скорее не совпадающих в
дальнейшем жизненных траекторий — предмет этого обзора; причем одно значимое
совпадение к концу путей обоих героев приведем уже в преамбуле: последние слова
Мандельштама, дошедшие из лагеря, где он умер, касались Эренбурга, а сказанное
Эренбургом за день до смерти было о Мандельштаме…
➧ http://magazines.russ.ru/voplit/2005/2/fre12.html</i>
▼▲
</i>
Комментариев нет:
Отправить комментарий