<i><b> Дела давно минувших дней…</i></b>  

⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰

<i>

░   Александр Васильев: «Первая любовь так опасна!»

Александр Васильев, безусловно, человек уникальный: будучи первым и самым известным в нашей стране историком моды, он в качестве театрального художника оформил более ста спектаклей в 38 странах мира; в качестве коллекционера собрал коллекцию из полутора десятков тысяч костюмов разных эпох и бесчисленного множества старинных произведений искусства — антикварных аксессуаров, портретов и фотографий; в качестве пропагандиста моды организует выставки из предметов своей коллекции — они уже прошли в десятках городов планеты на разных континентах; в качестве искусствоведа и знатока моды проводит собственные выездные школы, читает лекции на четырех языках, преподает в вузах Москвы и других городов мира, да еще успел написать почти три десятка книг, посвященных моде… Но кто знает, так ли сложилась бы жизнь маэстро моды, если бы… Как говорят французы, cherchez la femme.

Продолжение

ЗАВОЕВАНИЕ МИРА

Работу во Франции я нашел на удивление быстро — через два месяца после приезда уже имел контракт в театре. И с тех пор работал без остановки — сначала за маленькую зарплату, потом за среднюю, потом за большую, потом за очень большую… Никогда не сидел на месте, всегда искал себе дело, предлагал себя.

Большое счастье заключалось в том, что мне удалось познакомиться с представителями первой русской эмиграции. Когда только приехал в Париж, у меня с собой было несколько адресов, которые мне дал знаменитый тогда актер Петр Глебов. Он сам из старинного дворянского рода, его бабушка была урожденная княжна Трубецкая. И у него во Франции жило много родственников, к которым он передал мне ряд поручений. Я их исполнил, и у меня появился круг общения… Звезды, словно сговорившись, освещали мою дорогу. Ну представьте: едва только я переехал на новую квартиру, ко мне пришел ее хозяин — балетный танцовщик, живший и танцевавший в Германии.

Он сказал: «Для того чтобы быть уверенным в том, что я сдал свое жилье приличному квартиранту, мне необходимо знать вашу профессию. Кто вы?» Я рассказал, что являюсь театральным художником, приехавшим из России. И добавил, что уже начал преподавать историю костюма и моды для французских студентов в Русской театральной школе в Париже — французским языком к тому времени я уже овладел вполне прилично. Квартиросдатчик воскликнул: «Невероятно! Вы не шутите?! А знаете ли вы, что моя тетка — хозяйка самой крупной французской школы моды «Эсмод», и уже два года она ищет преподавателя по истории моды, но их нет.

Позвоните по этому телефону». Я позвонил. Аннет Гольдштейн, польская еврейка, тут же назначила мне свидание в своей школе. При встрече спросила: «Как вы намерены преподавать?» Я сказал: «Буду показывать диапозитивы и таким образом иллюстрировать свой теоретический курс». И продемонстрировал слайды, которые на всякий случай сделал еще в России. Она просмотрела их и задала вопрос:

«Согласны преподавать у нас пять лет?» Я ответил: «Согласен». И тут же был направлен в класс. От страха меня просто трясло. Там все были такие супермодные, так шикарно одеты — школа-то дорогая, частная, учатся только дети богатых родителей. На их фоне я казался себе обшарпанным отщепенцем. Но я был молодой, симпатичный, стройный плюс экзотичный — из России, да к тому же великолепно знавший свой предмет. И это произвело на всех хорошее впечатление. Меня приняли…

Преподавание дало мне очень много — прежде всего, на гонорар я получил возможность нормально жить. А кроме того, приобрел невероятно широкий круг новых знакомых. Причем из совершенно нового для меня социального класса — я начал общаться с богатыми людьми. И что приятно, отнеслись они ко мне очень лояльно…

Через полгода ко мне стала выстраиваться очередь из журналистов, я же был новинкой: «О-о, русский педагог во французской школе моды! Как интересно…» К 83-му году у меня уже был французский паспорт, и я начал открывать для себя Европу — путешествовал в Бельгию, в Англию, затем через Исландию полетел в США: вез с собой портфолио в надежде найти там работу. И вот опять — волею случая — рядом со мной в самолете оказался главный режиссер Исландского драматического театра. Разговорились. Увидев в моих руках папку с рисунками, он попросил разрешения посмотреть их, а посмотрев, предложил выйти с ним в Рейкьявике.

Я объяснил, что мой багаж оформлен до другого пункта назначения, на что он сказал: «Я все устрою». Действительно устроил, и мы вместе приехали в театр, где я тут же получил контракт на оформление ранней пьесы Чехова «Платонов». Сразу после завершения этой работы мне предложили сотрудничество в Бельгии, в Королевском балете Фландрии со знаменитым русским хореографом Валерием Пановым… А к сегодняшнему дню я в общей сложности поработал в 38 странах мира…

С проблемой языковых барьеров сталкиваться практически не приходилось. Во-первых, у меня отличная память, и во-вторых, есть слух. А все, кто имеет музыкальный слух, легко улавливают произношение. Английский я учил в школе. Французский выучил, живя во Франции. Польский понимал с детства, поскольку проводил каникулы в Литве — на территории, в советских учебниках называемой белопанской Польшей, у родственников мамы, в семье которых все говорили только по-польски.

Получив контракт во Флоренции, мне пришлось очень быстро овладеть итальянским языком. А когда в 89-м году я поехал работать в Южную Америку, чуть ли не через неделю заговорил на испанском — он оказался совсем несложным языком. Тем более что была постоянная возможность практиковаться — я много работал в Чили, Мексике, Боливии. Позже и преподавать стал по-испански. А вот на польском читать лекции или проводить семинары без переводчика все-таки не смогу. Так же как и на турецком. Хотя на бытовом уровне говорю бегло…

Очень благодарен Судьбе за то, что получил возможность стать человеком мира. Ко мне же обращаются не только театры, но и музеи самых разных стран. У меня проходили выставки в Брюсселе, Антверпене, Стамбуле, Сиднее, Токио, Гонконге, Лондоне, неоднократно я выставлялся в Парижском музее моды — а это крупнейший музей, на сорок тысяч костюмов. (Смеясь.) Неплохой послужной список, да? Вот недавно стартовала грандиозная выставка в Венеции, в Музее костюма, — «Дягилев и мода его эпохи»...

Мечтаю открыть в России музей моды, но пока эта мечта недостижима. Много раз обращался в разные компетентные инстанции с этим предложением, но везде получал отказ. Увы, время для такого музея в нашей стране еще не пришло. Но ничего, подожду. А пока буду продолжать собирать коллекцию и выставлять ее. И пускай у меня в парижской квартире тесновато, но, слава Богу, здесь имеется хранилище, где уже собраны десять тысяч костюмов. Также есть и другие апартаменты — квартиры в Москве, Оверни и Восточной Пруссии, имение в Литве. И в каждом хранятся коллекции старинных вещей, везде стоит интересная мебель. Туда же я привожу новые вещи и картины. Самое радостное для меня то, что делаю я это в свое удовольствие и на честно заработанные деньги.

Продолжение следует…

</i>