<b> Кроме шуток, …</b>
➷
<b> Оказывается, Жванецкий может быть и таким
Oбращение
Михаила Жванецкого...
и в этот раз он говорил серьёзно</b>
http://static.uainfo.org/uploads/posts/2014-01/1390398280_photo_3393.jpg
Бояться не надо!
Ну вот прошел еще один год. Опять доверились и опять
опоздали.
- Как ваше мнение?
- А черт его знает.
- Что может быть?
- Все может быть.
- Что делать?
- Давай так:
СТРАХ ИСПЫТЫВАТЬ
МОЖНО, А БОЯТЬСЯ НЕ НАДО.
Хватит цепляться за эту жизнь. Как мы убедились - в ней
ничего хорошего. Несколько раз вкусно, несколько раз хорошо. И это все.
Любое правительство либо нас сажает в помои, либо мы его
сажаем туда. То есть оно нами руководит оттуда. И даже не руководит, а посылает
и отнимает.
Что там было в этой жизни? Я вас спрашиваю, что там было в
этой жизни... Много разной водки, поэтому ничего вспомнить невозможно...
- Миша, как вы меня не вспоминаете, мы же в поезде литра три
выпили...
- Поэтому и не вспоминаю, сынок.
Ибо, как радость, мы пьем истово, до состояния ликования;
как горе - пьем до состояния заглушения...
Да. Этого жалко. Водки с друзьями жалко. Водки на кухне,
беседы рот в рот жалко. Любви на подоконнике жалко. Это только мы, это только у
нас: лампочку в парадной хрясь и любишь, как ротный старшина, как бездомный
кот, горящий изнутри.
Любви жалко, выпивки жалко. Возвращений. Блудных следов
своих путаных с другом вдвоем мокрым утром туманным, нелетным, милицейским
жалко...
Снега жалко тихого в лесу, шапочки меховой и личика под ним
румяного, глазастого, переходящего в ножки нежные, скрытые под джинсовым
панцирем...
Жалко. Да... За всю жизнь, за все годы, за все жизни моего
деда, прадеда, отца, отчима, второго отчима и меня - ни одного толкового
правительства.
Оно что, присуждено? Оно что, там глубоко наверху решено,
что мы должны мучиться?
Клянусь, из взаимоотношений с властью вспомнить нечего. Ну
нечего!
Отнять и послать. Послать и отнять. И из нас же! Из нас же!!
На моей жизни, из того, что я помню, никогда не мог сказать, что эта компания
откуда-то приехала.
Ну рожи прошлые мы же все помним! Ну, еще раз напряжемся:
рожи, те, что у киоска с утра, те и там, наверху. Как эти не могут двух слов
связать, так и те. Эти - глаза маленькие, лицо большое, идей нет, и те - глаза
маленькие, лицо большое, идей нет... Эти думают, чего бы с утра, и те... Ни
разу никто не сказал правильно по-русски. Все через мат. Я сам матом могу. Все
мы матом можем.
И чего дальше?
Сейчас некоторые наши из оголтелых кричат:
- Лучший генофонд уничтожен! Мы нашли виноватых! Давай за
нами!
Куда ж за вами, если лучший генофонд уничтожен. А вы тогда
кто? За вами пойдешь, опять морду набьют. Где же найти приличный генофонд?
Куда деваться человеку не совсем здоровому, но тихому и
порядочному?
Почему у нас старый от молодого мозгами не отличается -
вспомнить нечего.
Что-то есть типа мелочи в кармане: сырки в шоколаде за
восемнадцать копеек, пол-литра за три шестьдесят две, фруктовое эскимо за
восемнадцать копеек...
И только древние старики помнят по-крупному: глубокое и
постоянное изменение нашей жизни к худшему. То есть непрерывное улучшение,
приводящее к ухудшению жизни на основе строительства коммунизма, развитого
социализма и недоразвитой демократии с нашим лицом.
Пишите мемуары. Мат, стояние в очередях, ожидание в
приемных, долгие, бессмысленные разговоры с вождями и кипа собственных жалких
заявлений:
"Прошу не отказать", "Прошу учесть",
"Прошу обратить внимание", "Прошу выделить", "Прошу
похоронить"...
И такая же дурная резолюция в левом углу:
"Иван Васильевич, при возможности прошу изыскать".
А я мать его в гроб!
Давай вспоминать дальше, чтоб оправдать неистовое стремление
к этой жизни.
В тридцать лет начинается поправление резко пошатнувшегося
здоровья на фоне непрерывного уменьшения выделений на медицину.
- Вам надо на операцию. Собирайте вату, бинты, шприцы,
капельницы, гималезы, гидалезы, банку крови. Лежите с этим всем. Мы вас разрежем
и поищем внутри. Нам тоже интересно, отчего вы так худеете.
Полная потеря интереса к своему здоровью со стороны больных
и врачей сделала нас одинаково красивыми. Про рты я рассказывал, творожистый
цвет кожи упоминал, запах изо рта описывал. Сутулая спина и торчащий живот
дополняют внешний облик строителя коммунизма.
Что ж, я так думаю, цепляться за эту жизнь. Когда и как мы
переживем сегодняшних начальников, чтоб увидеть светлую полоску, я уж не говорю
- почувствовать...
И так тонко складывается ситуация, что при гражданской войне
мы опять будем бить друг друга: то есть беспайковый - беспайкового,
низкооплачиваемый - бесквартирного, больной - больного.
Ведь все мы и вы понимаете, что до них дело не дойдет и дачу
их не найдешь.
И опять дело кончится масонами, завмагами. армянами и
мировой усталостью, которая и позволит всем вождям от районных до столичных
снова занять свое место. Что они немедленно сделают с криком:
"Дорогу пролетариату! Народ требует! Народ желает,
чтобы мы немедленно сели ему на голову!"
А мы с вами расчистим им путь своей кровью. Такие мы козлы,
не умеющие жить ни при диктатуре, ни при демократии.
- Не готовы наши люди, - говорят вожди. - Не готовы! Жить
еще не готовы. Помирать не хотят, а жить не готовы.
Вот я и предлагаю: не бояться помереть в этом веселом и
яростном мире.
Врагов не бояться. Кто бы ни пришел - уголовник или патриот,
вождь или сексот.
Кто первый ворвется в квартиру - он и перевернется.
Свобода стоит того, а эта жизнь того не стоит. Мужество
рождается от трусости. Первый пострадает, второй задумается.
И меньше сидеть дома. Легче идти на контакты. Настало время
контактов и политических знакомств. Искать своего, порядочного, которому тоже
жалеть не о чем. Искать легко - по лицам. У порядочных есть лица, у непорядочных
и там и там вместо лица задница... И сходиться.
Все уже ясно. Когда появится правительство, удовлетворяющее
нас, - нас не будет. Когда появятся законы, разрешающие нам, - нас не будет.
А когда они войдут в действие - и детей наших не будет.
Поэтому первое.
Свалки не бояться - тогда ее не будет.
Землю брать - тогда она будет.
Свободу держать зубами.
Вождей, живущих с нами параллельно,
угробивших нашу
юность, - давить.
И ничего не бояться.
Хватит кому бы то ни
было ,
когда бы то ни было
распоряжаться нашей
жизнью.
Каждый сам знает, когда ее закончить.
М. Жванецкий
Комментариев нет:
Отправить комментарий