<b>

Юрий Левитанский

</b>

&emsp;  • ◦ ❥ ⊰ ❁ •

<i>

В заметках на смерть Юрия Левитанского поэтесса Олеся Николаева, много лет дружившая с ним, написала: «В нем была драгоценная любовь к скорбям — amor fati, — которая достается поэтам как крест и как дар. Плакальщик и печальник, наш вечный Пьеро, белая ворона среди здравомыслящих и комильфотных московских поэтов…»

<b>

Портрет

</b>

Черной краской на бумаге ватманской

мой портрет нарисовала девочка.

Смотрят на портрет мои знакомые,

говорят: — Ну, просто замечательно!

А с портрета я смотрю растерянно.

У меня усы висят обиженно.

Руки мои черные раскинуты —

я стою как ветряная мельница.

Ничего в портрете нет случайного.

Просто дети очень наблюдательны.

Что за простодушье и доверчивость

в этой милой их неискушенности!

Акварелью рисовала девочка

все, что она видела и слышала.

Короля нарисовала голого,

на редиску красную похожего.

Дурака нарисовала круглого

с головою маленькой, как пуговка.

Человека грустного и странного,

что руками машет, словно мельница.

Все восхищены рисунком девочки,

кистью ее зоркою и дерзкою,

признаком искусства настоящего —

этой непосредственностью детскою.

</i>

• ❁ ⊱ •

<b>

Всего и надо

</b>

Всего и надо, что вглядеться — боже мой,

всего и дела, что внимательно вглядеться, —

и не уйдешь, и никуда уже не деться

от этих глаз, от их внезапной глубины.

Всего и надо, что вчитаться — боже мой,

всего и надо, что помедлить над строкою —

не пролистнуть нетерпеливою рукою,

а задержаться, прочитать и перечесть.

Мне жаль неузнанной до времени строки.

И все ж строка - она со временем прочтется,

и перечтется много раз, и ей зачтется,

и все, что было в ней, останется при ней,

Но вот глаза — они уходят навсегда,

как некий мир, который так и не открыли,

как некий Рим, который так и не отрыли,

и не отрыть уже, и в этом вся печаль.

Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,

за то, что суетно так жили, так спешили,

что и не знаете, чего себя лишили,

и не узнаете, и в этом вся печаль.

А, впрочем, я вам не судья. Я жил как все.

Вначале слово безраздельно мной владело.

А дело после было, после было дело,

и в этом дело все, и в этом вся печаль.

Мне тем и горек мой сегодняшний удел —

покуда мнил себя судьей, в пророки метил,

каких сокровищ под ногами не заметил,

каких созвездий в небесах не разглядел.

⊰ ❁ • ⊰ ❁ •