║║ •
<i>
✎ «Я
утратил чувство ориентации в окружающем и стал неконтактен. И никак не могу
настроить себя на волну кромешной государственной лжи. Я близок к
умопомешательству от газетной вони, и почти плачу, случайно услышав радио или
наткнувшись на гадкую рожу телеобозревателя. Нет ничего страшнее передышек.
Стоит хоть на день выйти из суеты работы и задуматься, как охватывают ужас и
отчаяние. Странно, но в глубине души я всегда был уверен, что мы обязательно
вернёмся к этой блевотине. Даже в самые обнадёживающие времена я знал, что это
мираж, обман, заблуждение и мы с рыданием припадём к гниющему трупу. Какая
тоска, какая скука! И как все охотно стремятся к прежнему отупению, низости,
немоте. Лишь очень немногие были душевно готовы к достойной жизни, жизни разума
и сердца; у большинства не было на это сил. Даже слова позабылись, не то что
чувства. Люди пугались даже призрака свободы, её слабой тени. Сейчас им
возвращена привычная милая ложь, вновь снят запрет с подлости, предательства;
опять — никаких нравственных запретов, никакой ответственности — детский
цинизм, языческая безвинность, неандертальская мораль».
<b>
Из дневника Юрия Нагибина,
4 февраля 1969 года.
</b>
Комментариев нет:
Отправить комментарий