✔✔

⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⧚⚈⧚⧚⧚⧚

<b>  

Вера Соколинская

 </b> <i>

Опять про домики и судьбы

Засмотрелись вчера на необычный дом, давно уже погибающий, теперь обнадеживающе закрытый сеткой. Даже из-под нее выглядит он нездешним красавцем.

Что толку дом описывать — лучше посмотреть, а вот жил в нем не менее яркий человек, о котором столько написано, что не перечитать, и абсолютно разное! - но я постараюсь кратко и субъективно.

Биография необычайная для своего времени и очень знакомая для нашего.

Из самых низов, из провинциальной бедности дошел до столичного журналиста №1; стал знаменит яркими смелыми фельетонами (настолько раздражал ими власть, что аж журнал вынуждены были закрыть). Книжку выпустил — раскупили за пару дней, невиданное в 19 веке явление. Побывал под арестом. Открыл свой театр. Статью о нем Ленин назовет показательно - «Карьера».

«В этой карьере было что-то… американское /.../ «Американца» загоняют в русские рамки понимания, в русские условия бытия». (Никита Елисеев)

Начинал как самородок, западник, либерал, смелый журналист — к концу длинной жизни подошел богатым издателем, собирателем талантов, консерватором, владельцем самого продаваемого официоза.

От нищего радикального журналиста до миллионера, владельца, выражаясь современно, медиа холдинга. (Это как сейчас из навальнистов на 1-ый канал).

Как многих нынешних персонажей напоминает, не правда ли?

Яровая начинала с «Яблока»… Ставшая мемом Мизулина трижды избиралась от «Яблока», возглавляла местный «Союз демократических сил»… Зав.кафедры отечественной истории сама стала экспонатом дремучей древности.

Нынешний борец с гомосексуализмом, Милонов, начинал свою деятельность в фонде лесбиянки (воздержусь от каламбуров), в политику-то пришел помощником Старовойтовой.

===== 2

<i>

Скабеева была отличницей журфака, стипендиатом фонда, лауреатом конкурса в номинации «журналистское расследование», "Золотое перо" в номинации "Перспектива года" — а стала "железной куклой" и «сливным бочком».

Ну, да список бесконечный — типичный. Посмотрите выступления Киселева 20летней давности, да хоть бы самого Гаранта:) - очень поучительное чтиво, ей-богу.

Так и петрашевец, читавший социалистов, письмо Белинского, каторжник Достоевский вернулся автором гнуснейшего по мракобесию, антисемитизму и патриотическому угару «Дневника писателя».

«Ошибки» юности замаливают до полной порчи некролога.

Ну, вернемся к нашему герою, который до степеней низости наших современников не опускался никогда. Просто из либерального журналиста остросоциальных тем и едких фельетонов стал владельцем патриотическо-монархической газеты, в редакции которой и состоялось учредительное собрание черносотенцев.

Правды ради надо сказать, что он первый подчеркивал, что печатаемые в газете материалы могут идти вразрез с его личным мнением. (Но почему-то так всегда говорят, когда печатают что-то в поддержку властной гнусности, а вот наоборот не встречала:)

Вы уже поняли, что речь про Алексея Сергеевича Суворина.

Суворин открыл России Чехова. Их всю жизнь связывала удивительная дружба. Самые искренние письма Чехова именно Суворину, что о литературе, что о женщинах.

Эта дружба многим казалась странной: разница в возрасте (Чехов был ровесником младшего сына своего издателя), образе жизни — а вот.

Редко кто, как Чехов, перешел из роли опекаемого подчиненного к равной дружбе и сохранил ее, добившись славы. Пришел к Суворину Антошей Чехонте, а тот, давая ему первый гонорар сказал: «Надо беречь деньги… Подтяните брюки!». Обычно люди, вырастая из какой-то роли, сбрасывают ее вместе с окружением.

===== 3

<i>

«Суворин представляет из себя воплощенную чуткость. Это большой человек».(Чехов)

«Я с Чеховым чувствую себя превосходно. Я на 26 лет старше его.» (Суворин) Вот такое родство душ очень непростых людей.

«Совершенно исключительная была какая-то нежная любовь Суворина к Чехову. К другим он питал интерес; считал их полезными России, и т. д. Из всех этих сложных отношений выделялась его любовь к Чехову как личности — и только; больше — к личности, чем к литератору, хотя он очень любил его и как литератора. Помню его встречавшим гроб Чехова в Петербурге: с палкой он как-то бегал (страшно быстро ходил), все браня нерасторопность дороги, неумелость подать вагон… Смотря на лицо и слыша его обрывающиеся слова, я точно видел отца, к которому везли труп ребенка, или труп обещающего юноши, безвременно умершего. Суворин никого и ничего не видел, ни на кого и ни на что не обращал внимания, и только ждал, ждал… хотел, хотел… гроб!!

Удивительно. Мне кажется, если бы Антон Павлович сказал ему: «Пришла минута, нуждаюсь в квартире, столе, сапогах, покое и жене», — то Суворин бы сказал ему: «Располагайтесь во всем у меня». (Розанов)

И собственный дом Суворина стоит ныне на ул.Чехова.

Как у нас все занятно перепутано: мемориальная доска Льву Толстому висит на доме, в котором он гостил у Тургенева (о хозяине ни слова); Брики оказались на Маяковского, а Суворин — Чехова.

===== 4

<i>

Сейчас на доме табличка института танца, музыки и еще чего-то. Для танца уж точно тяжеловато, а реставрация — неподъемна для института. Хорошо бы отремонтировали дом, повесили мемориальную доску Суворину.

За то, что сделал известным Чехова, издал серии «Дешевой библиотеки» (и «Дешевой научной библиотеки»), выпускал «Весь Петербург» - желтые страницы 19 века, по которым до сих пор работают краеведы (а еще «Вся Москва», «Вся Россия» - поисковик того времени), собрал богатейшую библиотеку (редких изданий, целых собраний, например, купил библиотеку Лескова после смерти друга; разрешал пользоваться своим книжным богатством всем, кто об этом просил.

Розанов назвал Суворина «Ломоносовым русской ежедневной печати».

А еще он оставил нам свой театр — нынешний БДТ.

Суворин стал владельцем театра на Фонтанке, а после его смерти в 1912 году до национализации в 1917 театр официально носил имя А.С.Суворина.

Прожил долгую жизнь, страшно умирал (рак горла).

Чем дальше заходила его газета, тем тяжелее становилась личная жизнь: Суворин стал страдать депрессией и паническими атаками, похоронил 3 своих детей (из 14-и!!! Хорошо не знал о судьбах потомков после революции), потерял голос.

И спасался только литературным творчеством. О постановке его пьесы хлопотал Чехов.

Насколько жизнь сложнее штампов! Как неоднозначны люди, переплетены судьбы. И сколько всего за каждым фасадом.