░░|░░|❤️░░|░░|░░|░░|░░|░░|

<b> Anatoly Golovkov

Израильские заметки

</b>

░░|<i> О чем думаю… Когда оскорбляют в сети тебя или женщину, зная, что по морде - не дотянешься, как тут не вспомнить тренеров моей грешной юности?

Они много не разговаривали. Но и дрались до первой крови.

Правда, если сукины дети вынимали перья, шли до конца.

Сейчас вынимают другие перья и пишут отсебятину.

А эти, мои, уже кое-что повидали. Они сбегали из детдома. Воровали, сидели, намывали золотишко, пели в церкви, ходили в море.

В общаге малолетку прописали стаканом водки, горбушкой и луком. Показали аккорды на семиструнке.

Валера Огнев сажал меня перед собой спиною, брал мои лапы и накладывал каждый палец на лад: играй и не думай о боли.

Струны раздирали пальцы до крови, хрен заснешь. Пока кожа не огрубела.

С гитарой я мог, наконец, понравиться девочке с третьего курса. Она была... У неё... Ну, ладно!

После моего волчьего пения девочка сказала, что "Дочь прокурора" ей нравится. Но она уже «ходит» с одним боксером.

Общага сказала: да пошел бы он!..

Зашнуровали перчатки. Степан стал показывать, как вести себя перед дракой. Почему надо бить первым, как уходить от удара, делать ноги, если менты.

Сурен Акопян научил выигрывать в карты и домино.

Михо Иванидзе – подкидывать ногой кроличью лапку со свинцом на спор до сотни раз и метать ножи.

Ленька Шнейдерсон – добывать еду.

Голодный кот, запущенный через отдушину на склад, цеплялся в сосиски намертво. Его вытаскивали за веревку, просили поделиться добычей.

Я обучился ловить кур на удочку, бесшумно угонять мопед, бесплатно звонить по автомату, грамотно спрыгивать с подножки и ездить зайцем.

Однажды все пошли в клуб, а мрачный Валерка засобирался домой. Отец умер, а сестра осталась на руках у больной матери.

Я спросил, свидимся ли мы еще.

Огнев сказал, что врать не хочет, но писать не будет. Это точно.

И вообще, учись быть один.

Я еще не научился, когда осенью меня отчислили за прогулы.</i>|░░