https://poem-of-day.rifmovnik.ru/2019/04/18/vladimir-sokolov/
Владимир Соколов
░░░░`*☆´`'*.“´`'*“☆*´☆*´`*☆
<b>
</b>
Из переулка сразу в сон
Особняков, в роман старинный
И к тишине на именины,
Где каждый снами угощён.
Особняков, в роман старинный
И к тишине на именины,
Где каждый снами угощён.
Из переулка сразу в тишь
Ещё торжественней и глубже,
Где тает лист, где блещут лужи,
Где каплет с порыжелых крыш…
Ещё торжественней и глубже,
Где тает лист, где блещут лужи,
Где каплет с порыжелых крыш…
Я никогда не забывал
О том, что ты меня любила,
Но всё, что здесь когда-то было,
Всё, что нам флюгер напевал,
О том, что ты меня любила,
Но всё, что здесь когда-то было,
Всё, что нам флюгер напевал,
Я иначе именовал,
Усталый, пыльный и вокзальный,
Когда ты с нежностью печальной
Приблизилась: ты опоздал.
Усталый, пыльный и вокзальный,
Когда ты с нежностью печальной
Приблизилась: ты опоздал.
Из переулка — сразу в путь.
Твой переулок слишком дорог,
В нём тёмных лип столетний шорох
Всё так же просит: не забудь.
Твой переулок слишком дорог,
В нём тёмных лип столетний шорох
Всё так же просит: не забудь.
Мы жили здесь без гроз, без слёз,
Средь ветхих стен — на слух, на ощупь.
Однажды вышли мы на площадь,
Нас ветер в стороны разнёс.
Средь ветхих стен — на слух, на ощупь.
Однажды вышли мы на площадь,
Нас ветер в стороны разнёс.
1956
* * *
…Птица малая лесная
А. Пушкин
А. Пушкин
Все чернила вышли, вся бумага,
Все карандаши.
Все карандаши.
На краю бузинного оврага
Стой и не дыши.
Сквозь туман просвечивает зелень,
Клейкая пока.
Где–то здесь, среди ее расселин,
Он наверняка.
Стой и не дыши.
Сквозь туман просвечивает зелень,
Клейкая пока.
Где–то здесь, среди ее расселин,
Он наверняка.
Вот! Ни с чем, конечно, не сравнимый
Сколок с пенья льдин.
Первый, пробный, но неоспоримый.
Вот еще один.
Вот опять! Раскатисто и тесно.
Тишь… В листах куста
Происходит перемена места —
Веточка не та.
Сколок с пенья льдин.
Первый, пробный, но неоспоримый.
Вот еще один.
Вот опять! Раскатисто и тесно.
Тишь… В листах куста
Происходит перемена места —
Веточка не та.
И покуда тишь не раскололась
Льдиною на льду,
Есть во всем
Извечный жаркий голос:
«Что же ты, я жду».
Замиранье целого оврага,
Листьев и души.
Все чернила вышли, вся бумага,
Все карандаши.
Льдиною на льду,
Есть во всем
Извечный жаркий голос:
«Что же ты, я жду».
Замиранье целого оврага,
Листьев и души.
Все чернила вышли, вся бумага,
Все карандаши.
1968
* * *
Эта память
Как странное зимнее озеро,
Что зима вплоть до лунок
Совсем заморозила.
И стоишь перед ним.
И боишься весны:
Вдруг оттают
И тайны, и весла, сны.
Как странное зимнее озеро,
Что зима вплоть до лунок
Совсем заморозила.
И стоишь перед ним.
И боишься весны:
Вдруг оттают
И тайны, и весла, сны.
Это было давно,
В декабре, в феврале.
Все оттает
На новой зеленой земле.
Но опять оживут —
Что нам делать тогда? —
Неприязни,
Замерзшие в те холода.
В декабре, в феврале.
Все оттает
На новой зеленой земле.
Но опять оживут —
Что нам делать тогда? —
Неприязни,
Замерзшие в те холода.
Эта память
Как странное рыхлое озеро,
Что зима вплоть до лодок
Совсем заморозила.
Продолжался бы март.
Не спешил бы апрель.
Как странное рыхлое озеро,
Что зима вплоть до лодок
Совсем заморозила.
Продолжался бы март.
Не спешил бы апрель.
Начинается
Первая наша капель.
Первая наша капель.
1967
Комментариев нет:
Отправить комментарий