✔✔ Михаил Пришвин

❍ ⊙ 

℺℺

<b>  

Вера Соколинская 

</b>  

<i>

Помним это имя еще из начальной школы - рассказы о природе. В средней его описания часто служат диктантами. Образ благообразного старичка, эдакого всесоюзного старосты от литературы, писавшего советские записки охотника; все знают - почти никто толком не читал, — таким сложился образ благообразного старичка, «певца русской природы», и как же он далек от реальности!

4 февраля 148 лет назад родился Михаил Пришвин.

Студент философского факультета немецкого университета и химического — рижского, агроном, поклонник Вагнера и антисемит, бесконечно верующий и кавалер Ордена Трудового Красного знамени; друг Мережковского и враг Маршака, учитель и путешественник, автомобилист и фотограф, писатель, очень талантливый и неоднозначный человек.

Долгая жизнь: ровесник Ленина, ему было 44 в революцию, пережил Сталина; две мировые, красный и Большой террор. Всю жизнь вел дневники, которые тщательно прятал, как и свою религиозность (о дневниках надо сказать отдельно).

Из купцов-старообрядцев (из этой среды вышли почти все меценаты, но почти никто из писателей).

Его учителем в гимназии был Василий Розанов; тем самым «за дерзость” которому, Пришвин был отчислен с «волчьим билетом».

Как тесен мир! Отец Дзержинского преподавал Чехову, Анненский — Гумилеву, Розанов — Пришвину, Хаксли — Оруэллу.

Вот никогда бы не подумала о Розанове, что он мог так упрямо испортить жизнь талантливому мальчику. А тот потом напишет о нем, как о писателе и философе, без личной обиды: «Розанов — послесловие русской литературы, я — бесплатное приложение. - и добавит самонадеянно - И всё…»

===== 2

<i>

Талант, сдал экстерном все экзамены за курс классической гимназии. Университет, и отнюдь не гуманитарий - химфак.

В 24 года за участие в марксистском кружке год сидит в тюрьме– полгода в одиночке!.. Студентом — в одиночке, полгода — вот такие университеты, у выгнанного из гимназии.

Ссылка, отчисление, надзор полиции. Опять учится самостоятельно.

Потом уезжает учиться в Германию. И учится в немецком университете не только по специальности (в лаборатории будущего Нобелевского лауреата), но и слушает лекции по философии. Знакомится с марксизмом, фрейдизмом и ницшеанством в оригинале.

Возвращается с дипломом инженера-землеустроителя.

В 30 лет, поварившийся в бурных политических и философских спорах, студент философского факультета Лейпцигского университета - агрономом на хуторе (Тоже своеобразная одиночка). Пишет «Как удобрять поля и луга», «О разведении раков» и увесистый фолиант«Картофель в огородной и полевой культуре»!

Нетривиальный путь в литературу! (И характер, и образование, и багаж жизненный - будь здоров).

В 33 года первый детский рассказ. А дальше — работа корреспондентом. Из деревни — в столицу, из затворничества — в круговорот редакционной кутерьмы.

В 1912-ом по протекции Горького первое собрание сочинений! Ему 39, с первого литературного опыта до собрания — 6 лет.

Военный корреспондент на 1-ой мировой… (А ведь получит еще медаль «За доблестный труд в Вов»).

Революция застала Пришвина журналистом эссеровской газеты, ярым противником большевиков. Очерк о Ленине назывался красноречиво «Убивец!» (кто бы мог подумать, что он переживет не только Ленина, но и Сталина!)

===== 3

<i>

И взгляд на революцию у него был своеобразный: «старая государственная власть была делом зверя во имя Божие, новая власть является делом того же зверя во имя Человека. Насилие над обществом совершается в одинаковой мере, только меняются принципы, имена...» Он оказался из того меньшинства, которое не идеализировало монархию (сажавшую студентов в одиночку), не хотело вернуть все, как было, но и такого «нового мира» принять не могло. Он надеялся, что Ленина за октябрьский переворот будет судить избранное народом Учредительное собрание. (Мы после столетия крови опять на этой развилке).

Пришвин не из дворян, которые пошли в белые, не из низов, составивших оплот красных.

Власти новой не принял, но и не эмигрировал.

Мы как-то привыкли думать, что только Ахматова, единственная, живая ниточка из Серебряного века в сталинский, отнюдь.

В 1918-ом он 2 недели просит в ЧК. Потом в письме к Горькому напишет, что «у стенки стоял». А потом уедет в свое имение, пахать и сеять, благо не помещик — агроном.

Во время гражданской и красного террора погибает вся его семья: три брата, сестра, мать — остается в живых он один.

В самое страшное время работает сельским учителем. В 1925 выйдет сборник его детских рассказов.

Когда знаешь контекст, понятно, что уходил в природу как в спасение; бежал в лес с собакой, как Тургенев, от злобы дня и ужаса. Слыл эдаким старичком-охотником, автором пейзажных зарисовок (которые так скучны бедным школьникам). Спасался природой и размышлениями сам, этот путь предлагал и другим.

===== 4

<i>

Когда вокруг гремели первые пятилетки, у него - «Календарь природы» (1935), «Дорогие звери» и т.п. Даже в 1943-м (!!!) - “Лесная капель” (какая капель?!? в разгар страшнейшей войны! А в блокадном Ленинграде Лихачева спасал интерес к древнерусским летописям).

Внутренняя эмиграция не обязательно затворничество, Пришвин вот в 1930-е годы учился автоделу на Горьковском автозаводе, купил фургон, путешествовал на нем по стране.

Еще одним порталом ухода была музыка. Страстный поклонник Вагнера (еще с учебы в Германии), друг Шаляпина и Мравинского — вот тебе и охотник-лесовик.

И при этом на первом съезде Союза писателей избран в члены правления! (Видимо, в пылу борьбы и интриг полагали его безобидным старичком- бытописателем природы).

Для меня непостижимо, как он умудрился так закапсулироваться в своих, почти глумовских, дневниках!

Ездил на Соловки и строительство Беломорканала, все видел — почти ничего не мог сказать. Как на Беломорканале фотографировал природу (ой, как за ним смотрели!), а в край кадра попадало такое, про что читать жутко. Не предал ожиданий, как Горький, не благословил концлагерь; сам в него не попал; только на его «безобидных» пейзажах и зафиксированы жуткие детали.

80 лет — 8 томов сочинений. И полстолетия вел дневники – по объему больше, чем собрание сочинений. Когда горел его дом, со всем имуществом и библиотекой, он вынес из огня только свои тетрадки дневников и радовался, что "слова его не сгорели"