<i><b> Дела давно минувших дней…</i></b>
⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰⋰
<i>
░ Фаина Раневская
Судьба-шлюха
*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*
Продолжение
Сейчас
смотрела Качалова в кино. Барон. Это чудо как хорошо. Это совершенство! Я шла
домой и думала: ...что сделала я за 30 лет? Что сделала такого, за что мне не
было бы стыдно перед своей совестью? Ничего. У меня был талант, и ум, и сердце.
Где все это?
Я
познакомилась с Ахматовой очень давно. Я тогда жила в Таганроге. Прочла ее
стихи и поехала в Петербург. Открыла мне сама Анна Андреевна. Я, кажется,
сказала: "Вы мой поэт", - извинилась за нахальство. Она пригласила
меня в комнаты - дарила меня дружбой до конца своих дней.
...Я
никогда не обращалась к ней на "ты". Мы много лет дружили, но я
просто не могла бы обратиться к ней так фамильярно.
Она
была великой во всем. Я видела ее кроткой, нежной, заботливой. И это в то
время, когда ее терзали.
...Проклинаю
себя за то, что не записывала за ней все, что от нее слышала, что узнала! А
какая она была труженица: и корейцев переводила, и Пушкиным занималась...
...Анна
Андреевна была бездомной, как собака.
...В
первый раз, придя к ней в Ташкенте, я застала ее сидящей на кровати. В комнате
было холодно, на стене следы сырости. Была глубокая осень, от меня пахло вином.
-
Я буду вашей madame de Lambaille, пока мне не отрубили голову - истоплю вам
печку.
-
У меня нет дров, - сказала она весело.
-
Я их украду.
-
Если вам это удастся - будет мило.
Большой
каменный саксаул не влезал в печку, я стала просить на улице незнакомых людей
разрубить эту глыбу. Нашелся добрый человек, столяр или плотник, у него за
спиной висел ящик с топором и молотком. Пришлось сознаться, что за работу мне
нечем платить. "А мне и не надо денег, вам будет тепло, и я рад за вас
буду, а деньги что? Деньги это еще не все".
Я
скинула пальто, положила в него краденое добро и вбежала к Анне Андреевне.
-
А я сейчас встретила Платона Каратаева.
-
Расскажите...
"Спасибо,
спасибо", - повторяла она. Это относилось к нарубившему дрова. У нее
оказалась картошка, мы ее сварили и съели.
Никогда
не встречала более кроткого, непритязательного человека, чем она...
...В
Ташкенте она звала меня часто с ней гулять. Мы бродили по рынку, по старому
городу. Ей нравился Ташкент, а за мной бежали дети и хором кричали: "Муля,
не нервируй меня". Это очень надоедало, мешало мне слушать ее. К тому же я
остро ненавидела роль, которая дала мне популярность. Я сказала об этом Анне
Андреевне. "Сжала руки под темной вуалью" - это тоже мои Мули",
- ответила она. Я закричала: "Не кощунствуйте!"
...У
нее был талант верности. Мне известно, что в Ташкенте она просила Л. К.
Чуковскую у нее не бывать, потому что Лидия Корнеевна говорила
недоброжелательно обо мне.
...Часто
замечала в ней что-то наивное, это у Гения, очевидно, такое свойство. Она
видела что-то в человеке обычном - необычное или наоборот.
Ахматова
не любила двух женщин. Когда о них заходил разговор, она негодовала. Это Наталья
Николаевна Пушкина и Любовь Дмитриевна Блок. Про Пушкину она даже говорила, что
та - агент Дантеса.
...Мне
думается, что так, как А. А. любила Пушкина, она не любила никого. Я об этом
подумала, когда она, показав мне в каком-то старом журнале изображение Дантеса,
сказала: "Нет, вы только посмотрите на это!" Журнал с Дантесом она
держала, отстранив от себя, точно от журнала исходило зловоние. Таким гневным
было ее лицо, такие злые глаза... Мне подумалось, что так она никого в жизни не
могла ненавидеть.
Ненавидела
она и Наталью Гончарову. Часто мне говорила это. И с такой интонацией, точно
преступление было совершено только сейчас, сию минуту.
Говорит,
что не хочет жить, и я ей абсолютно верю. Торопится уехать в Ленинград. Я
спросила: "Зачем?" Она ответила: "Чтобы нести свой крест".
Я сказала: "Несите его здесь". Вышло грубо и неловко. Но она на меня
не обижается никогда.
Странно,
что у меня, такой сентиментальной, нет к ней чувства жалости или участия. Не
шевелятся во мне к ней эти чувства, обычно мучающие меня по отношению ко всем
людям с их маленькими несчастьями.
...Не
встречала никого пленительней, ослепительней Пастернака. Это какое-то чудо.
Гудит, а не говорит, и все время гудит, что-то читая...
Люди,
дающие наслаждение, - вот благодать!
Продолжение
следует…
</i>
Комментариев нет:
Отправить комментарий